Эрик Баркер - Лаять не на то дерево

I. Ты будешь следить за тем, чтобы:

1) мое белье и одежда находились в надлежащем состоянии;

2) я регулярно получал трехразовое питание в своей комнате;

3) моя спальня и кабинет всегда содержались в чистоте, а главное, чтобы мой рабочий стол не использовался никем, кроме меня.

II. Ты откажешься от всех личных отношений со мной, кроме общественно необходимых. В частности, ты не будешь требовать, чтобы:

1) я сидел с тобой дома;

2) я путешествовал с тобой.

III. Ты будешь подчиняться следующим правилам в отношении меня:

1) не будешь рассчитывать на интимную близость со мной и не станешь никоим образом меня упрекать;

2) перестанешь со мной разговаривать, если я о том попрошу;

3) будешь покидать мою спальню или кабинет незамедлительно и без возражений, если я о том попрошу.

IV. Ты обязуешься не оскорблять меня в присутствии наших детей ни словом, ни действием.

Жена неохотно согласилась, но брак, что неудивительно, все равно распался из-за отстраненности Эйнштейна и его романов с более молодыми женщинами, которые не предъявляли к нему никаких моральных требований.

Когда сыновья были маленькими, Эйнштейн был внимательным отцом, но с годами он стал проводить все больше времени в своих мыслях. После развода Эйнштейн редко виделся с детьми, сосредоточившись только на работе. Его сын Эдуард страдал психическим расстройством, пытался покончить с собой и в итоге умер в психиатрической лечебнице. Эйнштейн не навещал его более 30 лет. Его второй сын, Ганс Альберт, говорил об отце: «Наверное, я был единственным проектом, который он забросил».

Тяжкий труд порождает талант. А талант в сочетании со временем порождает успех… Но где предел?

То, что Эйнштейн уделял столько времени и сил работе, плохо сказывалось на его личной жизни. Но, может быть, так сложилось только у него? Я не рассказывал, как отражались на личной жизни Теда Уильямса его одержимость работой и перфекционизм? Нет? Что ж, как это ни печально, у них с Эйнштейном похожие истории.

Своим невероятным мастерством Тед Уильямс обязан круглосуточной сосредоточенности на бейсболе. Но в этом же была и его слабость: бейсбол являлся для него единственным смыслом жизни. Роб Кауфман, сын Луизы Кауфман, с которой Уильямс сошелся уже в зрелом возрасте, говорил: «Он был напрочь лишен навыков взаимодействия с людьми. Он слишком много времени проводил в раздевалке. Он был очень умен, но, в отличие от своих коллег, совершенно не умел общаться с людьми».

Уильямс три раза разводился. Одна женщина, с которой он встречался, Эвелин Тернер, неоднократно отвергала его предложения руки и сердца. Эта женщина готова была стать его женой только в том случае, если Тед пообещает, что она всегда будет стоять для него на первом месте. Тед отвечал: «На первом — бейсбол, на втором — рыбалка, а ты — на третьем». Во время ссор его третья жена Долорес Уэттач угрожала издать продолжение биографии Уильямса, красочно описав в нем все тяготы совместной жизни с ним. Шелби Уитфилд, подруга Теда, говорила: «Худшего мужа, чем Уильямс, трудно было себе представить».

Отцом он тоже был не самым лучшим. Уильямс признавался: «Как отец, я выбил в аут. Меня никогда не было рядом. Я почти не бывал дома. У меня была работа и свои обязательства. Родительские обязанности я в расчет не принимал». Проведенное на поле время, принесшее Уильямсу славу, разрушило его отношения с детьми. Он не присутствовал при рождении ни одного из своих троих детей. Когда дочка просила его рассказать о своем детстве, Тед предлагал ей почитать его автобиографию.

Несмотря на успехи Уильямса в должности менеджера команды, та же модель поведения прослеживалась в его отношениях с подопечными игроками. Тед Лепсио, игрок внутреннего поля из Red Sox, говорил: «Он никак не мог понять, почему парни вроде меня не могут лучше отбивать мяч. Мне кажется, люди, не разделявшие его перфекционизм, вообще находились вне его понимания».

Как перфекционист высшего порядка, Уильямс хотел контролировать абсолютно все. Когда это не удавалось, он буквально взрывался. Историям о его буйном нраве нет числа; они стали притчей во языцех. Тед Уильямс с неистовством добивался совершенства во всем, за что брался. А когда он сталкивался с тем, что не мог контролировать, — вроде жен, детей, родственников, — и добиться совершенства было не в его силах, ему оставалось одно — неистовствовать.

Неуемный нрав служил ему качеством-усилителем (мы обсуждали это понятие в главе 1). В контролируемом мире бейсбола и рыбалки он придавал Уильямсу сверхчеловеческую силу. Вот что говорила о его гневе третья жена, Долорес: «Гнев был его лучшим другом, поскольку давал ему силы делать то, что его спасало, что было важно. Если нужно было замахнуться битой и он был зол, то мяч летел далеко. Если он рыбачил и был зол, то наживка тоже летела куда положено и у рыб не оставалось шансов». Но в личных отношениях этот нрав только мешал. Проиграв партию в шахматы в дружеском семейном поединке, он швырял доску через всю комнату. Биограф Бен Брэдл писал: «В конечном счете Долорес поняла, что источником гнева Теда была его неспособность удовлетворить собственные перфекционистские требования к самому себе. Когда он не мог оправдать собственные ожидания даже в самом безобидном занятии, он начинал рвать и метать». Уильямс никогда не чувствовал себя удовлетворенным — из-за постоянно нагромождающихся друг на друга завышенных требований к самому себе и окружающим. Его коллега по команде Джимми Пирсол однажды спросил Уильямса, почему он все время зол. Тот ответил: «Знаешь почему? Потому, что я каждый день должен быть на высоте. А ты не должен».