Знание-сила, 2001 №12 (894)

В первом случае, например, убийство Цезаря произошло «раньше» Великой французской революции, а Первая мировая война – «позже». Во втором случае временные позиции этих трех событий могут быть самыми разнообразными: во время Галльской войны все они были «будущим», во время штурма Бастилии убийство Цезаря была «прошлым», революция – «настоящим», а Первая мировая война – «будущим».

«Время-1», далее, представляется «пустым» или «открытым» и не имеет никакого самостоятельного содержания; оно заполняется, только если мы помещаем в него некое событие. Это означает, что все моменты времени ничем не отличаются друг от друга, разве что положением на некоторой условной временной шкале. Во «Времени- 2» каждый момент имеет собственную смысловую наполненность, которая задается присущими тому или иному человеку представлениями о прошлом и будущем. В первом случае на универсальной абсолютной шкале времени раз и навсегда зафиксированы расстояния между отдельными ее точками; в рамках второго подхода никаких фиксированных промежутков времени между событиями нет и мера времени зависит от субъективных представлений каждого человека.

Соответственно, в первой концепции время не имеет собственной меры, оно измеряется движением, то есть в конечном счете пространством; во второй же время не только обладает собственной мерой, но и может служить для определения характера процесса (время медленно текло, быстро летело).

«Время-1» дискретно, «Время-2» – континуально. Первое подразумевает так называемую математическую непрерывность; на какие бы малые промежутки мы не делили время, один промежуток или точка всегда отделены от других, и между ними есть некоторое расстояние – так разделены точки на числовой прямой.

В континуальной концепции время «психологически непрерывно». Текущий момент связан со всеми остальными через восприятие человека, его памятью и ожиданиями. Прошлое и будущее определяются «настоящим» и не существуют вне его, но и текущий момент не может существовать без прошлого и будущего, ибо именно они и образуют настоящее.

«Время-1» само по себе не порождает изменений, его течение независимо от содержания, оно «каузуально нейтрально», и нам безразлично, сравнивать разные состояния в пространстве или во времени. Сам ход «Времени-2», наоборот, несет с собой изменения: увеличивается накопленный объем знаний, и это становится силой, движущей развитие общественной системы. Переход из одного момента в другой меняет представление как о прошлом, так и о будущем, то есть меняется не только настоящее, но и множество других связанных с ним моментов времени. А состояние системы в настоящий момент зависит от ее состояния в момент предшествующий – например, наши сегодняшние представления о будущем непосредственно влияют на это будущее.

Каждый из этих двух образов представляется несколько односторонним и, будучи доведен до абсолюта, вызывает определенное недоумение. Вот, например, как выглядит последовательное развитие образа «Времени-1» у одного из современных философов:

«Чем отличается в смысле статуса существования Бородинское сражение, произошедшее в 1812 году, от битвы за Москву в 1941 году? И то, и другое событие сейчас уже в прошлом, то есть с точки зрения динамической концепции времени нереальны, но когда-то оба они были такой же реальностью, как и переживаемый нами сейчас момент настоящего времени… 1де у нас доказательства того, что на каких-то интервалах мирового пространственно-временного континуума они не остаются реальностью? Что там не гремят пушки и не льется кровь? Только то, что мы их не воспринимаем? Но это как раз доказывает субъективный характер момента настоящего времени, как на этом настаивает статическая концепция».

Наглядным примером абсолютизации образа «Время-2» могут служить некоторые рассуждения другого философа:

«..Уже в силу того, что мы приписываем вещам длящееся время, мы вкладываем в глубину их некоторую долю сознания… Постепенно мы распространяем эту длительность на весь материальный мир. Так рождается идея вселенской длительности, то есть идея безличного сознания…».