Алан Стерн - За новыми горизонтами. Первый полет к Плутону

И вот, когда на фотографиях камеры LORRI Плутон начал превращаться из далекой точки в диск с отчетливыми крупномасштабными отметинами, на его ярком полушарии появилась эта трапециевидная область размером с континент. Из-за формы Алан называл ее «Индией». Разгадывание этих первых снимков несколько напоминало тест Роршаха из чернильных пятен. Фотографии «дальней стороны» Плутона — того полушария, которого не будет видно при максимальном сближении, — выявили четыре почти равные по размеру и одинаково расположенные темные области вдоль экватора Плутона, которые назвали «кастетом». Плутон, остававшийся точкой света с тех пор, как Клайд Томбо открыл его 85 лет назад, теперь, прямо на наших глазах, наконец становился реальным миром.

Во время последних недель сближения «Новых горизонтов» с Плутоном журналисты забросали команду просьбами дать интервью. Буквально сотни СМИ от журналов и газет до документалистов и телевизионных сетей хотели узнать всю предысторию проекта, задавая такие вопросы, как: «Почему вы делаете это?», «Что вы ожидаете найти?», «Как вы попали в этот проект?», «Что вас больше всего заботит?».

Также существовал огромный интерес к мельчайшим деталям механизма пролета, личностям членов команды, научным исследованиям в поясе Койпера и многому другому. Ничего подобного до этого исследования Плутона не случалось на памяти целого поколения, и СМИ реагировали на исторически значимое событие.

Понимая, что все они не смогут получить исходные кадры во время самого пролета, десятки телевизионных сетей и компаний, выпускающих документальные фильмы, из Соединенных Штатов, Канады, Европы, Австралии и Азии хотели снять интервью до пролета. Растущий интерес общественности приводил в восторг команду «Новых горизонтов». Но у медали была и обратная сторона: в разгар основной работы этим ученым и инженерам приходилось давать множество интервью. Они предвидели, что так и произойдет, но теперь, при растущем напряжении пролета, оказалось, что все это утомляет гораздо сильнее, чем ожидалось. Алан:

Мы все трудились не покладая рук, чтобы выполнить техническую работу, работу по управлению проектом, научную работу; волновались о технической стороне функционирования космического аппарата, занимались планированием связи и навигации, отправляли несколько сотен электронных писем в день. Но потом, неожиданно, у нас появился еще один вариант рабочей нагрузки: каждый день мы несколько часов подряд, иногда до позднего вечера, давали интервью. А еще приезжали группы школьников, местных чиновников, национальных политиков, научных тусовщиков и даже несколько звезд. И все это время Лаборатория прикладной физики устраивала обеды и показательные мероприятия для персонала и публики. К тому времени мы все работали по 17–18 часов в день, без выходных.

После пары недель такой жизни я осознал: «Это теперь стало для меня нормальным. Я просто не смогу выкраивать на сон больше четырех или пяти часов в сутки до окончания пролета. А иногда спать придется даже меньше». Но вместо того, чтобы возмущаться недосыпанием, я решил воспользоваться им как источником энергии, чтобы с помощью движущей силы энтузиазма, связанного с пролетом, пронестись через шесть бессонных недель на одном адреналине.

Посреди всего этого утомляющего внимания со стороны публики и прессы на космическом аппарате и в Лаборатории прикладной физики разворачивалась чрезвычайно серьезная работа: шел «поиск препятствий» на фотографиях, чтобы определить, является ли запланированный путь через систему Плутона безопасным или в последние минуты придется переключиться на более безопасный, хотя и имеющий меньшую ценность для науки маршрут через «частокол» спутников Плутона.

За следующие семь недель до конца июня были проведены четыре интенсивные серии поисков возможных угроз. Каждая состояла из одних и тех же этапов: камера LORRI «Новых горизонтов» прочесывала пространство вокруг Плутона, делая очень качественные фотографии, чтобы обнаружить крошечные спутники и невообразимо слабые кольца, которые все еще могли представлять опасность для космического аппарата. После этого требовалось несколько дней, чтобы передать получившиеся снимки на Землю, а затем их скрупулезно изучали 15 анализаторов данных, в которых использовались тщательно разработанные пакеты программного обеспечения для анализа изображений, чтобы засечь даже самые тусклые детали возможных угроз. Наконец, когда изображения были проанализированы, создавались модели и их результаты уже представляли Алану и Глену, чтобы показать, какова вероятность того, что аппарат будет потерян.