Юрий Моралевич: Первый полет

Кто первым полетит на Луну? Вчера еще об этом ежечасно спорили. А сегодня утром радио сообщило, что этим человеком будет один из самых молодых испытателей реактивных самолетов комсомолец Иван Андреев. Люди с волнением хватали в киосках свежие газеты, разглядывали его фотографию.

— Такой молодой? Совсем еще мальчишка!

Андреев сам не верил своему счастью. В тот же день ему приказали прибыть на ракетодром, чтобы начать ознакомление с новым космическим кораблем. Правда, тут ждало его немалое разочарование. Председатель Комитета космонавтики, приняв Андреева в новом здании перед входом на ракетодром, с удовлетворением оглядел небольшую тренированную фигуру Ивана и сказал:

— Учтите, что посадки на Луну не будет. Вам предстоит облететь Луну на высоте трех тысяч километров.

— Почему же? — огорченно воскликнул Иван.

— А потому, что мы не имеем права подвергать вашу жизнь опасности. Вы сейчас скажете, что летали уже в ста километрах над Землей втрое быстрее дальнобойного снаряда. Я знаю ваши достижения. Но вам и без посадки на Луну предстоит подняться выше не вдвое, не вдесятеро, а в три тысячи восемьсот раз. Зато следующий полет… Полагаю, что вы совершите его уже не в одиночестве и обязательно с посадкой, или, как у нас стали говорить, с прилунением…

Нa ракетодроме Иван еще издали увидел громадную металлическую башню-ракету, которую поддерживала в вертикальном положении решетчатая стартовая вышка.

— Многоступенчатая, — с уважением сказал он сопровождавшему его инженеру. — Такая долетит!

— Да вы не в ту сторону смотрите, — ответил инженер. — Ваша ракета совсем не похожа на эту. Вот она!

Андреев с изумлением увидел полированный металлический шар диаметром не больше четырех метров, стоящий на невысоких суставчатых лапах из такого же голубоватого металла. Ивану стало ясно, почему новая ракета так невелика. Ей не нужны были баки для обычного горючего, имевшие гигантские размеры. Новое горючее, которое научились получать, занимало в сотни тысяч раз меньше места. Удивляло молодого летчика другое: почему ракетный корабль не имеет обычной удлиненной формы? Шару слишком трудно будет пробить плотную земную атмосферу.

Все быстро объяснилось, когда Андреев приступил к двухнедельному подробному изучению корабля, которому дали имя «Сферолет-1». Шарообразная форма была в космическом полете самой выгодной. По сравнению с предметами любой формы шар при наименьшей поверхности имеет наибольший объем. А это важно не только для облегчения корпуса, но и для того, чтобы меньше была опасность поражения метеоритами.

К середине второй недели Иван произвел уже несколько пробных запусков двигателя. Из дюз, расположенных кольцом в нижней части шара, не вырывалось при этом ослепительного пламени. Струи газа были так раскалены, что казались лишь прозрачным неярким сиянием голубовато-фиолетового цвета. Но земля в местах соприкосновения с ними быстро плавилась и разбрызгивалась во все стороны яркими осколками солнца, а потом застывала прочной каменной коркой.

Как не похож был взлет корабля на то, что обычно описывается в фантастических рассказах! Не шумела на ракетодроме многотысячная толпа, не суетились вокруг сотни фоторепортеров. Все это произошло раньше, на одной из площадей города. Там Иван и с родными попрощался. А на ракетодроме находились лишь люди, которые нужны были для старта, и два оператора кинохроники.

Инженеры в последний раз проверили оборудование и костюм, в котором Иван мог во время облета Луны выйти из корабля наружу и мчаться рядом на расстоянии нескольких десятков метров, удерживаясь с помощью тонкого троса. Этот трос из синтетического волокна поразительной прочности разматывался наружу с барабана, словно лента рулетки.

На пультах корабля были только запасные кнопки и маленькие штурвальчики из разноцветной пластмассы. Почти все управление производилось посредством мысли водителя. После надлежащей тренировки биотоки его мозга, принимаемые надетыми на руки и на ноги браслетами, превращались прямо в полупроводниковых приборах браслетов в радиоволны, и те приводили в действие механизмы управления.

Так произошел и старт «Сферолета-1». Андреев лег в свое кресло и мысленно приказал закрыться овальному люку в борту. Тот тут же бесшумно закрылся. Затем, глядя на большую секундную стрелку хронометра, вделанного в переборку над главным пультом, Иван дождался, пока ее острие, скользя по десятым секунды, дойдет до нужного деления, и отдал мысленно новое приказание: «Всем двигателям включиться на стартовую скорость струй».