Брэд Уорнер - Сядь и замолкни

Но и в их аргументах было много дыр. Например, постоянно растущее население Земли. Откуда берутся все эти новые души? И в большинстве книг с описаниями этого процесса все эти реинкарнации представлялись долгой лестницей, ведущей к немного другой версии рая. Когда в одной из своих жизней ты, наконец, всё сделаешь правильно, то попадёшь в такое офигенное место, откуда не нужно будет возвращаться. Плюс, свидетельства реинкарнации выглядели очень шатко и основывались лишь на вере ровно в той же степени, что и свидетельства о рае и аде. И те, и другие аргументы крепились на странной идее, что человек каким-то необъяснимым образом остаётся живым после того, как все убедились, что он конкретно и безусловно откинул лыжи. Так что, хотя реинкарнация и давала преимущества перед раем и адом, я всё же не был готов на этом успокоиться.

Подростком я продолжал перебирать одну религию за другой, выясняя, что они говорят о смерти и имеет ли это какой-то смысл. Ни одно объяснение меня не устраивало. Как и Уэйн Койн из Flaming Lips, я решил принять сторону науки, но и тут я выяснил, что научные взгляды на смерть, хотя и были наиболее убедительными, всё же оставляли в глубине души какую-то неудовлетворённость. Не то, чтобы я не хотел верить в то, что после смерти ничего не будет. Просто нашлось ещё немало сфер, куда наука никак не могла добраться. Но религии, отрицавшие науку и требовавшие верить в так называемые чудеса, которым не было никаких достоверных подтверждений, явно были какой-то чепухой.

И вот буддизм, но и буддизм бывает разный. Печально, но есть немало людей, числящих себя в буддистах, у которых полно дурацких идей про рай и ад, и про жизнь после смерти. Однако Догэн учил совсем не такому буддизму. И он настаивал, что его учение несёт истинный дух буддизма. У меня нет повода в этом сомневаться.

В буддизме Догэна я встретился с настолько далёким от всего, что я слышал ранее, взглядом на смерть, что поначалу я просто растерялся и ничего вообще толком не понял.

Догэн раскрывает этот свой взгляд в махонькой главочке, почти завершающей «Сёбогэндзо», под названием «Сёдзи», что значит «Жизнь и смерть».

Он начинает словами: «Поскольку будда пребывает в жизни-и-смерти, нет жизни и смерти. И тут же мы можем сказать: поскольку в жизни-и-смерти нет «будды», мы не захвачены иллюзией жизни и смерти». Слово «будда» здесь обозначает не исторического персонажа, а состояние понимания, достигнутое им, поэтому я написал его с маленькой буквы, несмотря на недовольство системы проверки правописания. Это состояние, уверяет Догэн, доступно каждому, кто захочет его узнать.

Но он предупреждает нас: «Если человек ищет будду за пределами жизни-и-смерти, то это всё равно что направлять повозку на север, отправляясь на юг в Эцу; или как повернуться на юг, пытаясь увидеть Полярную звезду. Так лишь накапливается всё больше и больше причин для жизни и смерти, а путь освобождения оказывается всё дальше и дальше».

Итак, чтобы постичь жизнь и смерть, нам нужно использовать саму жизнь и смерть. Имеется в виду, что только проживая свою жизнь и умирая, мы можем быть уверены, что постигли и то, и другое. В противном случае мы лишь «накапливаем всё больше причин для жизни и смерти». Другими словами, чем сильнее мы обрастаем нашими идеями о жизни и смерти, тем сильнее мы начинаем верить, что эти идеи, выращенные в наших головах, реальнее того, что происходит в действительности. Мы даже боимся уже не собственно смерти, а наших идей о том, что такое смерть.

Но большинство наших религий учат прямо противоположному. Нам говорят, что нужно что-то такое представлять, Бога или Небеса, или что там ещё, что каким-то образом существует вне жизни и смерти. И затем мы должны притвориться, что это наше представление, за которое мы беспомощно цепляемся, хотя оно трещит по швам под натиском действительности, как-то спасёт нас от того, что с нами абсолютно точно и совершенно неизбежно произойдёт.

Чтобы получше в этом разобраться, давай на минутку взглянем на то, как мы понимаем слово «смерть». Для большинства из нас смерть означает конец сознания. Но сознания чего? Есть такое представление, что сознание — это некий постоянный фактор всей твоей жизни. Вот сознание, и когда ты ставишь перед ним упаковку яблочных чипсов, оно сознает яблочные чипсы, а когда ты раскрываешь перед ним разворот «Пентхауса», оно сознаёт лучшую киску месяца. А также в этот момент сознание может задаваться вопросом, не больно ли делать такой пирсинг, и интересно, на какую работу берут с таким пирсингом? Но я отвлёкся. Суть же в том, а так ли всё на самом деле?