Жан-Люк Марион - Эго, или Наделенный собой [litres]

Confessiones , VIII, 9, 21, ВА 14, 50. Как мы увидим в дальнейшем (Marion J.-L. Au lieu de soi, l’approche de saint Augustin, гл. IV), невозможность воли желать себя саму приводит к принципиальной и фундаментальной невозможности самому обратить себя самого. Отсюда вытекает и расщепление собственного я, разделенного надвое своим бессилием обрести господство над самым внутренним в себе, своей волей – этим зыбучим песком, на котором современная метафизика, по крайней мере со времен Декарта (AT VII, 57,15–58,14), упорно пытается утвердить свое здание.

См. Confessiones, IX, 7, 15, 76, 98.

Confessiones, X, 33, 50,14, 230. В другом месте мы находим критику в адрес тех, кто поет в церкви в полный голос, словно находится в цирке, на рынке или торгуется на ярмарке (Enarrationes in Psalmos 30, 3, 10, и Еnarrationes in Psalmos 48, 2, 10, PE 36, соответственно, p. 240 и p. 563).

Этот перевод призван не только избежать упрощения (передав, например, quaestio словом проблема, как это делает ВА 14, 253, тем самым противореча себе, так как в 13, 423 то же самое quaestio переведено как вопрос) , но и воспользоваться трудностью в переводе выражения factus sum, чтобы подчеркнуть чисто искусственный характер этого положения.

Остается пожалеть, что бессмыслица, скрытая под облипнем этого удобного термина, продолжает распространяться, находя сторонников в лице даже самых благонамеренных комментаторов. Ибо у картезианцев семнадцатого века было и есть много последователей, от О. де Лабриоля (ВА 5, р. 402), Ж.-Ф. Тоннара (ВА 6, р. 517–518) и Ж. Агаесса (ВА 16, 681) вплоть до М.-А. Ванье, « Les anticipations du cogito chez saint Augustin » // San Augustín. Homenaje al Profesor Jaime García Álvarez en su 65 aniversario, Madrid, R. Lazcano, 1957, Дж. Б. Мэтьюза, « Thought’s Ego in Augustin and Descartes, Ithaca, 1992, или Э. Бермона, Le cogito dans la pensée de saint Augustin, Paris, 2001.

См., соответственно, De Ordine, I, 1,3, BA 4, 306 («Cujus erroris maxima causa est, quod homo sibi ipse est incognitur»), и De Trinitate, X, 3, 5, BA 16,128. См. также: «quasi possit mens in mente non esse?» («как если бы ум мог не пребывать в уме?» (X, 4, 16, 16, 132)), «quid tarn menti adest, quam ipsa mens?» («что ближе уму, нежели он сам?» (X, 7,10,16,140)), «Quid enim tarn in mente quam mens est?» («Ибо что есть в уме, как, в первую очередь, не он сам?» (X, 8,11, 16, 142)).

Если в терминах Левинаса «сознание – это нарушение анонимной бдительности имеется [ il y a ], и, следовательно, <���…> подлинная инверсия в лоне анонимного бытия» ( Le temps et l’autre ), [19471], Paris, 19914, p. 31), то никакого августиновского сознания – во всяком случае, в смысле самосознания – нет.

Не настаивает, поскольку тот же самый отрывок из 1 Кор. 2:11–12 толкуется им вполне корректно в Confessiones, XIII, 31, 46, 14, 512, хотя и здесь выдвигается на первый план положение, что сущность человека непознаваема (см. Marion J.-L. Au lieu de soi, l’approche de saint Augustin, гл. VI, § 40, p. 351 и далее). Сходное, неискаженное толкование находим мы также в «De Diversis Quaestionibus», LXXXIIl , 51, 4 (BA 10, 138), и особенно в In DLvangelium loannis, 30, 5: «Animus enim cujusque proprius est spiritus ejus: de quo dicit Paulus apostolus „Quis enim scit hominum quae sunt hominis, nisi spiritus hominis, qui in ipso est?“ Deinde adjunxit „Sic et quae Dei sunt, nemo scit, nisi spiritus Dei/' Nostra nemo scit, nisi spiritus noster. Non enim novi quid cogitas, aut tu quid cogito: ipsa sunt propria nostra, quae interius cogitamus; et cogitationum uniuscujusque hominis, ipsius spiritus testis est. „Sic et ea quae Dei sunt, nemo scit, nisi spiritus Dei“. Nos cum spiritu nostro, Deum cum suo: ita tamen ut Deus cum Spiritu suo sciat etiam quid agatur in nobis, nos autem sine ejus Spiritu scire non possumus quid agatur in Deo. Deus autem scit in nobis et quod ipsi nescimus in nobis». («Дух каждого существа принадлежит именно ему; апостол Павел пишет об этом так: „Кто меж людьми знает, что в человеке, как не дух человека, живущий в нем?“ И далее он прибавляет: „Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия“ (/ Кор. 2:11). Того, что наше, никто не знает, кроме живущего в нас духа. Ни я не знаю, что думаешь ты, ни ты, что думаю я: то, что мы думаем про себя, всецело наше; единственный свидетель мыслям каждого человека – это его дух. „Так и Божьего никто не знает, кроме Духа Божия“. Наш дух знает наше, Дух Божий знает Божие, но Его Дух знает, что происходит в нас, а мы без Его Духа не можем знать, что происходит в Нем. Но Бог знает в нас то, чего не знаем о себе мы сами» (PL 35,1644)). Только в последней фразе этого отрывка слышны отголоски натянутой интерпретации в Confessiones, X, 5, 7, в то время как остальной комментарий остается верен прочтению, изложенному в XIII, 31, 46.

Confessiones, X, 14, 21 и X, 16, 25, ВА 14, 178 и 184. См.: «ipsam memoriam vocantes animum» («мы называем умом [esprit] саму память» (X, 14, 21, ВА 14, 178)). Ж.-Ф. Лиотар справедливо говорит о памяти, что «она и есть ум» (La confession d Augustin, р. 70).