Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том II

Еще большую дань Павлу воздали те его ученики, которые от его имени написали псевдонимные девтеропаулинистские тексты (см. ниже, главу 25) [72] Можно проследить влияние Павла и далее. Упоминание «брат наш Тимофей» в Евр 13:23 намекает на окружение Павла, и во многих церквах это письмо приписывалось Павлу. По многим позициям 1 Петр близко к Павловым взглядам, и, как мы увидим, некоторые критики (думаю, ошибочно) относят это произведение к Павловой, а не Петровой, школе. 2 Петр 3:15–16 свидетельствует о влиянии писаний «возлюбленного брата нашего Павла». Иак 2:24 выражает обеспокоенность распространением неправильно понятой формулировки Павла. Некоторые исследователи относят литературную форму Откр 2–3 к Павловой модели. . Вероятно, их авторы считали, что апостол даже после своей смерти остается авторитетом, способным сказать нечто важное для церквей последней трети I века. Например, 2 Фес показывает Павла перед лицом ужасного зла конца времен, когда он утешает обращенных. Его жизнь среди них продолжает служить образцом, которому они должны следовать: «Стойте и держите предания, которым вы научены или словом, или посланием нашим» (2:15).

Еще ярче вклад автора Кол. Будучи мастером литургического стиля, он с новой глубиной развил христологические, экклезиологические и эсхатологические темы Павла. Ученые спорят о том, сколь аутентична Павлова тональность некоторых торжественных пассажей Кол, но, возможно, уместнее спросить: приятно ли было бы Павлу увидеть этот текст включенным в свое наследие? При жизни Павел думал преимущественно о местных церквах; но разве он не согласился бы с автором Кол, что его идеи можно применить к более широкому взгляду на развивающуюся церковь? В любом случае продолжающееся влияние Павла хорошо заметно из упоминания Кол 1:24 о его страданиях, особенно если Павел к тому времени умер [«хотя я и отсутствую телом, но духом нахожусь с вами» (2:5) в более глубоком смысле]. Употребление Павлом понятий «тайна» и «тело» вдохновило автора Кол на творческое развитие этих мотивов. Слова Павла о домашних проблемах мужа, жены и раба систематизированы и оформлены в виде семейного кодекса (Кол 3:18–4:1). Гимн в Кол 1:15–20 представляет собой достойную пару гимну, созданному самим Павлом в Флп 2:5–11.

Вероятно, автором Еф, при всей близости к Кол, был другой почитатель Павла, самый талантливый из всех его пишущих учеников. Мы уже отмечали страстное красноречие проповеди Павла о Христе. Под стать ему слова, приписываемые Павлу в Еф 3:8 («Мне, наименьшему из всех святых, дана благодать сия — благовествовать язычникам неисследимое богатство Христово») и 3:16–19 [«да даст (Бог) верою вселиться Христу в сердца ваши, чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли… уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею»]. Если Павел открыто заявлял, что перед именем, данным превознесенному Христу, должны преклонить колено все, кто на небе, на земле и под землей (Флп 2:9–10), столь же величественно описание в Еф 1:20–21: Бог «воздействовал во Христе, воскресив Его из мертвых и посадив одесную Себя на небесах, превыше… всякого имени, именуемого не только в сем веке, но и в будущем». Хотя Павел и подчеркивает тему «единого» (тело, хлеб, дух, единодушие: 1 Кор 10:17; Флп 1:27; Рим 12:5), он сам никогда не достигает той величественности описания, на которую вдохновил автора Еф 4:4–6: одно тело и один Дух, одна надежда, один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех. Подражать мастеру — это одна из форм восхищения им, а идти дальше него под его влиянием — это еще больший вклад в его наследие.

Пастырскими письмами (Тит, 1и 2 Тим)иногда пренебрегают как недостойными паулинистского корпуса: прозаическая забота о церковной структуре, диатрибы против ересей, принижение женщин. Конечно, их автор (или авторы), так сказать, приземленнее девтеропаулинистов. Однако забота, благодаря которой письма получили название «пастырских», близка духу Павла, и он, вероятно, мог бы писать так — более строго — перед лицом угрозы распада церкви в конце века. Более того, общее пренебрежительное мнение недооценивает такие прекрасные отрывки, как, например, язык гимнов Тит 3:4–7, 1 Тим 3:16; 6:15–16, и трогательное 1 Тим 1:15: «Христос Иисус пришел в мир спасти грешников, из которых я первый». В 2 Тим (последнем в паулинистском корпусе?) замечательно передан Павлов дух. Можно ли надеяться на более подходящую эпитафию, чем эта: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный» (2 Тим 4:7)? И наследие продолжает жить, ибо Павел подготовил новое поколение, которое может работать почти так же, как и он: «Напоминаю тебе возгревать дар Божий, который в тебе… ибо дал нам Бог духа не боязни, но силы и любви» (1:6–7).