Рэймонд Браун - Введение в Новый Завет Том II

Апокалиптическая образность визионерского опыта, описанного в Откр 11, также может отражать современную автору историю. На основе устройства Иерусалимского храма проводится различие между Святая святых храма (naos) , что принадлежит Богу, и внешним двором храма. Измерение Святого святых и тех, кто там поклоняется Богу (11:1–2), означает защиту. Эта область может олицетворять небесный или духовный храм и/или христианское сообщество, защищенное во дни уничтожения. В противоположность этому, внешний двор храма, отданный на попрание язычникам, возможно, олицетворяет земной Иерусалимский храм, разрушенный римлянами в 70 году н. э. (см. Лк 21:24), и/или иудаизм, больше не защищаемый Богом. Могут ли исторические события тех дней пролить свет на образы упоминаемых здесь «двух свидетелей», названных также двумя оливами и двумя светильниками (11:3–4)? Они станут проповедовать со сверхъестественной силой, пока не будут убиты зверем, вышедшим из ямы в великом городе, где был распят Господь. 1260 дней (также 12:6) их пророчества равны 42 месяцам, в течение которых язычники будут попирать двор Храма, и 3,5 временам/годам Откр 12:14; Лк 4:25; Иак 5:17. (Эти разные способы исчисления половины седмины имеют отношение к Дан 7:25; 9:27; 12:7 — к тому времени, когда Антиох Епифан начал гонения на иудеев.) Говорит ли автор о каких‑то всецело эсхатологических фигурах или имеет в виду двух реальных мучеников, убитых во время разрушения римлянами Иерусалима? Ветхозаветные предания о Зоровавеле и первосвященнике Иисусе (Зах 4:1–14), а также о Моисее и Илие могли частично послужить основой для образа, но это не исключает того, что речь шла о фигурах, современных автору [748] R. J. Bauckham, JBL 95 (1976), 447–458, считает, что это была адаптация иудейских надежд, связанных с Енохом и Илией. A. Grève, NTA 22 (1978), #209, полагает, что речь идет о современных автору фигурах: Иакове, брате Иоанна, и Иакове, брате Господа (которые стали мучениками в начале 40–х и 60–х годов соответственно). . Здесь имеется в виду Иерусалим, но жители, по–видимому, — не иудеи, а язычники, поскольку они не похоронили тела (Откр 11:9). В 14:8; 16:19 и т. д. «великим городом» называется Рим, поэтому нет ли здесь двойного смысла, и не имеется ли в виду мученическая смерть Петра и Павла в Риме в 60–е годы? В любом случае эти двое прославлены тем, что взяты на небо, а в городе происходит разрушительное землетрясение. Таково второе бедствие (11:14) [749] Скоро должно случиться и третье, но в Откр так и не сказано о нем. О «ненумерованных» бедствиях говорится в Откр 12:12; 18:10, 16, 19. .

Наконец в 11:15–19 звучит седьмая труба. Она служит сигналом к тому, что царство мира становится царством Господа нашего и Христа Его, о чем возвещает гимн двадцати четырех старцев/пресвитеров. Это может навести нас на мысль, что изображен конец света, однако многое еще должно произойти, поскольку открывается храм Божий на небе и является ковчег Завета (11:19) [750] Согласно 2 Макк 2:4–8, ковчег был спрятан Иеремией в тайнике и будет находиться там до тех пор, пока рассеянный народ Божий снова не соберется вместе, а слава Господня не покажется в облаках. . Это служит началом части II Откр, как открывшаяся дверь в небо в 4:1 служила началом части I.

Г. Часть II Откровения (12:1–22:5).Часть I начиналась с двух вступительных видений, а в начале части II помещены три вступительных видения. В них вводятся новые персонажи: дракон и два зверя, которые будут играть значительную роль в последней части книги. Эти главы считаются ядром Откр.

Виде́ния дракона, зверей и Агнца (12:1–14:20). Некоторые образы Быт 3:15–16 и вражда змея с женщиной и ее потомством, несомненно, частично послужили основой для Откр 12 (см. Откр 12:9). Женщина, которая одета в солнце, с луной под ногами и короной из двенадцати звезд на голове, олицетворяет Израиль. Это отголосок сна Иосифа в Быт 37:9, где эти символы означают его отца (Иаков/Израиль), мать и братьев (сыновья Иакова считались родоначальниками двенадцати колен) [751] В описании женщины в 12:1, A. Yarbro Collins, Combat, 71–76, видит воспроизведение атрибутов богинь древности. В богословии более позднего времени, особенно Средних веков, женщина, одетая в солнце, считалась Марией, матерью Иисуса. . Образ мифического морского змея можно найти в библейской поэзии под именами Левиафана или Раава (Ис 27:1; 51:9; Пс 74(73):14; 89(88):11, Иов 26:12–13, и т. д.) и даже в литературе за пределами Израиля. Boring, Revelation 151, также указывает на миф, связанный с близким к Патмосу островом Делос. Последний считался местом рождения Аполлона, сына Зевса и убийцы дельфийского дракона. Этот миф о победе света и жизни над тьмой и смертью использовался римскими императорами для пропаганды провозглашаемого ими Золотого века. И Август, и Нерон преподносили себя в образе Аполлона. Может быть, Откр использует образы того же мифа для опровержения этой пропаганды, иначе говоря, для объяснения, что император не победитель, а, напротив, орудие дракона?