Виктор Печорин - Бог и человек. Парадоксы откровения

Как следует из этого текста, при сотворении человека были использованы плоть и кровь божества. А значит, человек родствен богам по плоти и крови.

Согласно таким представлениям в человеческом существе, помимо видимого «грубого» физического тела, присутствует еще нечто, происходящее от Бога и имеющее иную, нематериальную природу.

По Книге Бытия, это «нечто» есть то самое «дыхание жизни», которое Яхве вдохнул в человека и которое, собственно, и дало человеку возможность жить и дышать (Быт. 2:7). Этот божественный агент, заключенный в человеке, Ветхий Завет именует душой . Когда душа покидает тело, человек перестает дышать и умирает. Подобные же представления мы обнаруживаем в зороастризме, согласно которому душа, в отличие от тела, бессмертна. Такую же идею можно обнаружить практически в любом сказании о возникновении человека.

У этих, на первый взгляд, разных сказаний (а также у многих других, им подобных) есть нечто общее. Все они свидетельствуют: человеческое существо имеет две природы земную (телесную) и божественную.

Выделение в человеческом существе двух компонентов, земного и божественного, или грубого и тонкого, называется дихотомией (это греческое слово означает «деление надвое»). Существовали и другие представления о составе человеческого существа: в нем выделяли три, четыре, пять, шесть и более составных частей.

Халдейские маги считали, что, помимо тела, в человеке существует два вида души: душа разумная, высшая, небесной природы и душа чувственная, животная, низшая, земной природы {124} 124 Дюрвиль Г. Призрак живых. «Новый человек», Петроград, 1911. С. И. .

Греки тоже различали две души: разумную и чувственную. Последняя, именуемая «эйдолон» (греч. ειδωλον — «образ, изображение, подобие»), представляла собой нечто среднее между разумной душой и грубым телом. Гомер в «Илиаде» повествует, как Ахиллесу во сне явился «эйдолон» только что погребенного Патрокла: он был схож с умершим героем и обликом, и голосом, и даже одеждой (Илиада, 23) {125} 125 Гомер . Илиада. Пер. Н. Гнедича. М.: Дюна, 1993. С. 358. .

По словам Лукреция, Энний живописал «священные места Ахерузы (устья Ахерона, вход в ад), где не обитают ни наши тела, ни наши души, но живут наши подобия» {126} 126 Там же, с. 12. .

Философы-неоплатоники Александрийской школы, последователями которых были Ориген и многие отцы христианской церкви, называли этого посредника грубого тела «ангоэйде», «астроэйде», то есть «имеющий блеск светил» {127} 127 Там же, с. 12–13. .

Помимо эйдолонов (подобий) у греков существовало представление о бесчувственных (точнее — бессмысленных) «тенях» — σκιαι α ραδειζ, которые, по-видимому, также представляют собой компонент человеческого существа.

Зороастрийцы различали в человеке помимо физического тела следующие компоненты: джан , «сохраняющий форму тела, а также порядок и гармонию во всех частях»; бок — разум; руан — рассудок и воображение; феруэр — чистая субстанция души; акко — божественное начало, так что всего насчитывается шесть компонентов {128} 128 Папюс . Первоначальные сведения по оккультизму. Киев: Ваклер, 1993. С. 236. .

Каббала различает: тело; нефеш — формирующее начало, изображение тела; руах — душу; нешамах — дух, всего четыре компонента.

Столько же компонентов усматривал в существе человека Парацельс, который помимо тела и души (под которой он подразумевал дух) выделял также эвеструм (астральное тело) и архей , или мумию (животный дух), в совокупности представляющие собственно душу {129} 129 Там же, с. 237. .

Наиболее изощренные представления о составе человеческого существа сложились у древних египтян. Они выделяли следующие составные части человека {130} 130 Уоллис Бадж Е. А. Путешествие души в царстве мертвых. М.: Золотой век, 1995. С. 42–44. .