Array Сборник статей - Международный психоаналитический ежегодник. Шестой выпуск. Избранные статьи из «Международного журнала психоанализа» (сборник)

Парадоксальным образом, несмотря на то что я совершенно согласен с идеей Ботелла о «памяти без воспоминаний», я не могу разделить его подход к так называемой «археологической модели» психоанализа. Мне прекрасно известно, что Фрейд не раз использовал археологию как метафору психоаналитического исследования, но в то же время я считаю, что комментаторы часто делают отсюда неточные выводы. Проблема заключается не в том, чтобы установить, была ли у Фрейда археологическая концепция психоанализа, а в том, чтобы увидеть, какую роль сыграла археологическая метафора в понимании эффектов и последствий психоаналитического исследования.

Фрейд и в самом деле был страстным коллекционером археологических артефактов и сравнивал себя со Шлиманом, искавшим Трою. При этом его представление о том, чем в действительности занимаются археологи, было довольно ограниченным. Имеется в виду, что обнаружение «объекта», как показал Жан Лапланш, представляется ему конечной целью изысканий, тогда как современная археология призвана служить историческому или доисторическому исследованию (Laplanche, 1991a, p. 146), и что обретение артефактов полезно постольку, поскольку эти артефакты помогают лучше понять исторический период, в который они были созданы. Это, конечно, не мешает первооткрывателям восхищаться собственными свойствами объектов, которые найдены и восстановлены, и этот факт напоминает о поисках – и, возможно, идеализации – потерянного объекта анализантом. В этом отношении параллель между бессознательным и археологическими раскопками кажется закономерной. Но, как отмечает Лапланш, Фрейд ничуть не меньше придерживался и «гиперархеологической» концепции психики, что наглядно показывает его «голографическое» описание всех культурных напластований города Рима в его труде «Неудовлетворенность культурой» (Freud, 1930). Другими словами, когда Фрейд действительно пытался применить к мышлению археологическую метафору, то археология оказывалась искажена до такой степени, что обретала сюрреалистические черты. По собственным словам Фрейда, если бы физическое описание Рима соответствовало подсознанию, то разные археологические эпохи должны были бы до такой степени перемешиваться и совмещаться между собой, что дальнейшее развитие этой фантазии привело бы «к чему-то несообразному и даже абсурдному» (1930, p. 70). На этом закончим о так называемой «археологической модели» работы психоанализа. В то время как археология сохраняла свою привлекательность в глазах Фрейда, искавшего в ней визуальные метафоры, а иногда (как в случае Человека с волками) и точной датировки событий прошлого, речь явно не шла о «модели» всей психоаналитической деятельности. Еще очевиднее это становится на примере другой явной отсылки к археологии, которую делает Фрейд в «Конструкциях в анализе» (Freud, 1937; см. также: Фрейд, 1937/1998). В начале он заявляет: «Эти два процесса на самом деле тождественны…» (Freud, 1937, p. 259), – однако тут же добавляет: «… разве что аналитик работает в лучших условиях, имеет в своем распоряжении больше вспомогательного материала, поскольку он занимается чем-то, что еще по-прежнему живо, а не разрушенным объектом» (Ibid.). Это «простая» с виду оговорка показывает разительное отличие анализа от археологии. Действительно, в статье 1937 года археологическая метафора используется скорее как иллюстрация тех эпистемологических проблем, с которыми сталкиваются оба эти рода деятельности, нежели для уподобления этих дисциплин друг другу. Фрейд завершает свое сравнение выводом: «Основное различие той и другой заключается в том, что для археологии реконструкция – это цель и завершение всех стараний, для анализа же конструкция – только предварительная работа» (Ibid., p. 260).

Предварительная по отношению к чему? Фрейд сразу поясняет, что предварительная она «не в том смысле, что сначала ее нужно выполнить как нечто целое, прежде чем приступить к следующей, например как при строительстве дома» (Ibid.). Конструкции предлагаются пациенту по мере возникновения, и их достоверность не подтверждается и не опровергается «Да» или «Нет» анализанта – по причинам, которые Фрейд объяснил в первом абзаце этой статьи. Важнее всего здесь замечание о том, что работа анализа «состоит из двух совершенно разных частей, что она совершается на двух отдельных аренах, осуществляется двумя людьми, каждому из которых отведена своя задача» (p. 258). Конструкция, то есть «предварительная работа», является задачей аналитика, в то время как задача анализанта – «помнить».