Полина Боттичелли - Художник должен быть счастливым

Сказано – сделано. Вожак-овца была выявлена и привязана, остальные пять действительно не разбредались и держались возле неё. Но настал день, и, по-видимому, вожака переизбрали. Овцы ушли в тайгу, и больше мы их не видели. У нас осталась только одна, мы назвали её Бяшка.

Бяшка, являясь коллективным животным, нуждалась в компании. Её стадом стали наши мужчины-охотники: папа и его друзья.

Вот утром они отправляются проверять капканы и петли – Бяшка бодрым шагом идёт с ними по тропе. Вот мужики переходят реку в брод. Бяшка отважно следует за ними. Но в нескольких метрах от берега, где течение слишком бурное, а глубина слишком большая, Бяшка останавливается и истошно блеет, не отрываясь глядя в след охотникам.

– Твою же душу мать! – восклицают мужики, и кому-то приходится возвращаться и переносить овцу на руках.

Бяшка прошла с нами огонь и воду, а осенью мы остригли с неё шерсть. Стрижка производилась огромными портновскими ножницами, и на это ушло много времени. Когда, наконец, закончили, Бяшка из округлой мягкой милахи превратилась в синюшную лысую безрогую козу. Она тряслась от холода, и мы надели на неё телогрейку. Овца принялась щипать траву, но рукава телогрейки мешали ей ходить. Тогда мы завязали рукава у неё на спине, и зрелище было довольно забавное: она походила на каторжника на прогулке.

Из бяшкиной шерсти бабушка потом связала толстенный свитер. Такой тёплый, что зимой можно ходить в нём вместо шубы. Мы называем его «дерзиновый свитер», потому что он колючий. Сначала его носил папа, но потом он сел при стирке и стал ему маловат. Сейчас этот артефакт лежит в моей комнате в Иркутске. Когда мне было смертельно одиноко, я укутывалась в него и представляла, что это папа меня обнимает.

Как-то раз папа принёс из леса живого оленёнка. Хорошенького, просто жуть! Но нам не разрешили его трогать. Папа сказал, что он потерял маму, но, может быть, она найдёт его, и он не должен пахнуть людьми. Отец построил из веток изгородь, и оленёнок пасся за ней. Но потом он просто пропал из изгороди. Может быть, перепрыгнул, а может его утащил какой-нибудь хищник.

Вообще, в сибирской тайге немного опасных хищников. Рыси и волки нападают на людей крайне редко. Про волков отец говорил так:

– Не верьте сказкам, в которых волк глупый, а лиса умная. Волки – самые умные и хитрые звери в лесу!

Но кого стоит опасаться, так это мишку.

Про мишку папа рассказал нам смешную историю, случившуюся с его другом.

У бурятов, коренного народа Прибайкалья, забавная манера говорить по-русски. В конце предложения они интонируют вверх. Может показаться, что они говорят не утверждение, а вопрос.

Папин друг по фамилии Самойлов возвращался из тайги после охоты. Он вышел из леса затемно и поэтому поставил палатку просто в поле, неподалёку от поселения.

В 5 утра в его палатку заглядывает какой-то бурят:

– Миша пришёл?

Самойлов спросонья не понимает, что происходит:

– Какой ещё Миша? Не знаю никакого Мишу, проваливай, дай поспать!

Бурят исчезает, но через какое-то время его голова снова возникает в проёме палатки:

– Миша пришёл, Миша пришёл?

– Мужик, слышь, если ты сейчас не уберешься, я встану, и тогда ты ляжешь! Я не знаю никакого Мишу! – разозлился Самойлов.

Прямо, как во всех сказках, бурят исчез, а потом появился третий раз. Тогда Самойлов встал и вылез из палатки, его взору предстала картина: на поле поодаль стоит корова, а сзади её обнимает и потихонечку ест медведь.

– Аааах, миша пришёл!

Бурят видимо плохо говорил по-русски, но вообще выяснилось, что он хотел одолжить у охотника ружьё.

– Я могу дать ружьё, но у меня нет пуль!

Пока медведь работал над коровой, Самойлов и бурят успели расплавить свинец и отлить пулю, и с пришедшим без приглашения мишей было покончено. Правда, он отъел от коровы хорошую часть.

В городе в соседнем дворе у нас тоже жил медведь, точнее медведица, в большой клетке. Взрослые кормили её с двухметровой палки, а мы, дети, из рук.

Она каким-то образом сбежала из клетки и пошла «гулять» по набережной. Пришлось её застрелить.

Наверное, все девочки любят лошадей. Нам с сестрой повезло, потому что однажды папа решил заняться конным бизнесом. Он купил у бурятов табун коней. Тогда он владел турбазой на берегу Байкала, и мы проводили всё лето там.

Для начала кастрировали всех жеребцов.

Вечером папа принёс ведро конских яиц, и на ужин мама сделала «гранд-яичницу».

Потом папа с друзьями принялись объезжать этих диких коней. Фактически они были дикие – родились и выросли на воле, человека подпускать к себе совершенно не привыкли. Папа изрядно нападался с коня и ходил весь в ссадинах.