Малкольм Гладуэлл - Давид и Голиаф. Как аутсайдеры побеждают фаворитов

Осенью 1940 года началось то, чего давно страшились британцы: Германия напала на Великобританию. На восемь месяцев – начиная с 57 еженощных разрушительных бомбардировок – германские люфтваффе оккупировали небо над Лондоном, сбросив десятки тысяч фугасных и более миллиона зажигательных бомб. Было убито 40 тысяч человек, и еще 46 тысяч ранено. Повреждены или полностью разрушены миллион зданий. В Ист-Энде в руинах лежали целые кварталы. Опасения британского правительства оправдались, за исключением прогнозов относительно реакции и поведения лондонцев.

Паники не было. Психиатрические клиники, возведенные на окраинах города, были переоборудованы для военных целей, поскольку в них никто не обращался. С началом бомбардировок многих женщин и детей эвакуировали в сельскую местность, однако большая часть жителей осталась в городе. По мере того как удары немецкой авиации становились все мощнее, британские власти, к своему великому удивлению, наблюдали не просто мужество в условиях бомбардировок, а нечто похожее на безразличие. Один английский психиатр после окончания войны писал:

В октябре 1940 года мне довелось проезжать по юго-восточной части Лондона сразу после серии ударов по этому району. Приблизительно каждые сто ярдов виднелась воронка от бомбы или руины здания, когда-то бывшего домом или магазином. Завыла сирена предупреждения, и я принялся озираться, пытаясь понять, что происходит. Монахиня схватила за руку шедшего подле нее ребенка и ускорила шаг. Казалось, мы с ней единственные, кто услышал сирену. Мальчишки продолжали играть на тротуаре, покупатели спешили в магазины, полицейский регулировал поток машин с величественной неторопливостью, а велосипедисты носились, презрев смерть и правила дорожного движения. Никто, насколько я видел, даже не взглянул на небо.

Думаю, вы согласитесь, что в такое трудно поверить. Шла война. Смертельная шрапнель от взрывающихся бомб разлеталась во все стороны. От зажигательных бомб каждый вечер полыхал тот или иной район. Более миллиона человек остались без крова. На ночь тысячи людей набивались во временные убежища на станциях метро. Снаружи стоял неумолчный шум: грохот пролетающих самолетов, глухие удары взрывов, треск зенитных орудий, бесконечные завывания карет скорой помощи, пожарных машин и предупредительных сирен. В ходе опроса лондонцев 12 сентября 1940 года одна треть ответила, что накануне совсем не спала, а одна треть – что спала меньше четырех часов. Можете представить, как вели бы себя ньюйоркцы, если бы одна из офисных башен превращалась в груду камней не один раз, а каждую ночь на протяжении двух с половиной месяцев ?

Традиционное объяснение такого поведения – британские «плотно сжатые губы», стоицизм, невозмутимость, врожденное свойство характера англичан. (Ничего удивительного, что сами британцы предпочитают именно такую интерпретацию.) Но как вскоре стало очевидно, так вели себя не только британцы. Гражданское население в других странах также продемонстрировало неожиданную стойкость в ходе бомбардировок. Бомбежки, как выяснилось, не произвели того эффекта, какого от них ожидали.

Вот это загадка. Во время войны теории с объяснениями выдвигались одна за другой, наиболее авторитетная из них принадлежит канадскому психиатру Д. Маккерди.

По его мнению, при падении бомбы население делится на три группы. Первая – это непосредственные жертвы, погибшие. Очевидно, для данной категории результат бомбардировки оказывается наиболее трагическим. Но, как указывает Маккерди (возможно, несколько цинично), «боевой дух общества зависит от реакции уцелевших, так что с этой точки зрения погибшие значения не имеют. Оно и понятно: трупы не бегают по улицам, сея панику».

Вторую группу он назвал «едва уцелевшие»:

Они чувствуют взрыв, видят разрушение, ужасаются горам трупов, возможно, сами ранены, но остаются живы и находятся под глубоким впечатлением от произошедшего. «Впечатление» в данном случае означает мощное усиление реакции на страх в связи с бомбардировкой. Оно может вызвать «шок», растяжимое понятие, имеющее разные проявления – от полубессознательного состояния или ступора до нервного потрясения, вызванного ужасными картинами, которые им пришлось наблюдать.

Третья группа, по классификации Маккерди, «непострадавшие», то есть люди, которые слышат сирены, видят вражеские бомбардировщики над головой и ощущают взрывную волну от взрывающихся бомб. Но бомба взрывается где-то в другом конце улицы или в соседнем квартале. И для них последствия бомбового удара прямо противоположны последствиям для группы едва уцелевших. Они остаются живы в первый раз, во второй, в третий, и бомбежка, пишет Маккерди, пробуждает в них «возбуждение с оттенком неуязвимости». Те, кто едва уцелел, получают травму. Те, кто не пострадал, чувствуют себя непобедимыми.