Джеймс Воган - Как пережить измену

Несмотря на отсутствие некоторых карт, Пегги значительно выросла за последние четыре года. У неё появилось ощущение собственной ценности. Я знал в глубине души, что она заслуживает большего и в конце концов перестанет мириться с моими обманами. По существу она уже требовала большего своим поведением, хотя и не говорила об этом открыто. Во мне нарастало желание быть честным с ней. Я хотел впредь строить наши отношения на основе большего равенства. Я почувствовал, что, "сдав ей недостающие карты", сделаю шаг в верном направлении.

Одновременно я пытался очистить свою совесть. Хотел обрести цельность как личность и консультирующий психолог. В моей работе я проповедовал честность и открытость, а в отношениях, которые были для меня главными, вел себя как обманщик. Занимаясь групповой терапией, я говорил людям о том, как важно для создания доверия сохранять в отношениях открытость и честность. Я оправдывал собственную скрытность и неискренность, утверждая, что от партнера следует скрывать некоторые вещи - прежде всего внебрачные связи. Этот принцип оправдывал себя в течение длительного времени, но поскольку мы оба вкладывали в наши отношения значительное количество душевных сил, со временем он начал звучать все менее убедительно.

Теперь я мог бы написать формулу вероятности того, что один партнер или оба имеют внебрачную связь по нормам двойной морали, как функцию различия их ролей и степени эмоциональной вовлеченности. Воздерживаясь от математической формулировки, отмечу следующее: чем заметнее различие в ролях и чем слабее эмоциональная вовлеченность, тем более вероятными становятся внебрачные связи. Если различие в ролях исчезает, а вовлеченность возрастает, романы на стороне становятся менее вероятными. Для нас маятник начал двигаться в другую сторону. Мы долгое время отдалялись друг от друга, а теперь снова стали сближаться.

Думаю, решающим фактором оказалось то, что мы оба прочитали купленную в Чикаго книгу "Свободная любовь". Она понравилась нам обоим. Это было искреннее описание того, как супружеская пара преодолела многие проблемы сексуальной жизни и создала прочные отношения на основе честного и глубокого общения. Пегги предложила обсудить эту книгу вдвоем по главам. Я согласился, не обдумав серьезно эту идею. Просмотрев книгу более внимательно, я понял, что не знаю, как быть с главой об изменах. Я никогда не говорил Пегги явную ложь и считал, что не смогу это сделать. Понимаю, что это утверждение изумит многих. Действительно, я неоднократно обманывал её косвенным образом, скрывая правду, но мои рационализации позволяли сбрасывать это со счетов.

Все эти мысли рождались и существовали на уровне подсознания. Я по-прежнему считал, что хочу иметь внебрачные связи и скрывать их от Пегги. Поэтому испытал потрясение, проснувшись в мотеле Нью-Джерси в три часа утра с мыслью о том, что мне следует признаться во всем Пегги. Я находился в Нью-Джерси в связи с двухдневной консультационной работой. Я был один в номере. Помню, как я удивился, проснувшись посреди ночи и подумав: "Пришло время рассказать все Пегги". Насколько я помню, прежде я никогда не рассматривал подобную мысль всерьез. Я часто и подолгу обсуждал с другими мужчинами проблемы внебрачных связей, но мы никогда не говорили о том, допустима ли полная откровенность между супругами. Обычно беседы завершались примерно такой фразой: "Как жаль, что нельзя развлечь этой историей наших жен".

Я пролежал несколько часов без сна наедине с моими размышлениями. Я впервые со всей ясностью увидел, что мои отношения с Пегги не будут развиваться дальше, пока я не расскажу ей правду. Происходящее больше не допускало утаивания, потому что было слишком значимым. Я не мог и дальше играть роль любящего, верного мужа... и одновременно совершать поступки, которые могли потрясти Пегги. Я лихорадочно перескакивал от одной мысли к другой. Наши отношения были хорошими. Я хотел не разрушить их, а сделать ещё более прекрасными. Как она воспримет правду? Романы были позитивной, радостной частью моей жизни. Я не хотел отказываться от них. Переживу ли я аналогичное поведение Пегги? Захочет ли она вести себя так же?

Я знал, что, вероятно, не могу предвидеть её реакцию. Однако во мне нарастало осознание того, что я откроюсь перед ней. Я должен был пойти на этот риск. До сих пор помню странное чувство, которое преследовало меня, когда я закончил в тот день консультационную работу и отправился на ленч с клиентом, который был моим личным другом и знал о моих похождениях.