Тобиас Эш - Код самоисцеления. Как голова может вылечить тело [litres с оптимизированной обложкой]

Я ответил что-то вроде: «Как только вы снова сможете стоять без посторонней помощи, поставьте перед собой задачу сделать первый шаг, а дальше все пойдет само собой. Для начала попытайтесь сконцентрироваться на том, что вы не сидите в кресле-каталке, а стоите рядом с ним и, может быть, способны отодвинуть его и сделать несколько шагов. Хотите попробовать?»

На самом деле я хотел всего лишь приободрить его и поднять ему настроение и не задумывался, какие далекоидущие последствия будет иметь это «приободрение». Прошло семь лет, прежде чем я узнал продолжение истории. Однажды я получил письмо с фотографией, на которой был изображен мой бывший пациент: он стоял без посторонней помощи и улыбался. Он выучил мой адрес наизусть (между тем мы жили в разных частях Германии, оба провели некоторое время в США и буквально недавно снова вернулись на родину). В письме было написано: «Вот чего я достиг. Что дальше?»

Этот человек на протяжении всех семи лет, вероятно, каждый день вспоминал слова, которые я необдуманно произнес, стоя у его койки в больнице. Конечно, не каждый бы продержался так долго. Нам обоим повезло, что он не позволил себе раскиснуть на пути к поставленной цели. Но сколько трудностей и битв с самим собой ему пришлось пережить, хотя моя рекомендация научиться снова ходить и стоять после тяжелого удара звучала как пустяковая и незначительная задача. Слова могут оказать целительное действие, но могут и быть грубыми. Поэтому в руках врачей находится действенный инструмент влияния, и в то же время они наделены ответственностью и испытывают определенные риски, которые должны приниматься во внимание. Иногда требуется мужество. И совсем не зря говорят об «искусстве целительства», потому что в процесс нужно вовлекать не только понимание, но и эмоции.

Хотя способность врача налаживать связь и вести беседу – существенно важный навык, его развитие только отчасти включено в программу научного планирования при обучении или прохождении практики в медицинских учреждениях – то есть при общении с реальными пациентами. С этой точки зрения ни одному врачу нельзя поставить в упрек то, что он так и не выучился профессионально общаться с пациентами и не умеет передавать им свой интеллектуальный багаж: от него этого никогда не требовали. Как в случае с учебными курсами, на которых долгое время пренебрегали практической дидактикой ради теории, здесь наконец наверстывают упущенное. Но, конечно, изменения не могут произойти сразу.

Там, где общение между врачом и пациентом не удается, часто возникает атмосфера, которую мой коллега Геральд Хютер называет «духом насилия»: пары минут на пациента достаточно при осмотре, дополнительное время только повышает расходы, а ни о чем другом речи не идет. Больной – это прежде всего случай из профессиональной практики, одна или несколько цифр, фактор затрат, и только потом некий акт, и уже в самом конце – цельный человек. Такое описание утрировано (и большинство участников процесса не приветствуют такое положение вещей), но это одна из причин, почему все больше людей (особенно среди молодежи, выросшей с интернетом) скорее доверяют различным медицинским приложениям и доктору «Гугл», чем реальным работникам больницы. Это происходит также потому, что включить телефон и войти в сеть быстрее и легче, чем прийти на прием к врачу. Однако времена, когда слово «пациент» действительно обладало своим изначальным латинским значением «терпеливо страдающий», уже прошли. Данное обстоятельство нужно принимать во внимание, и в этом есть свои хорошие стороны. Пациенты хотят иметь больше информации. Они также хотят знать, что они сами могут сделать, чтобы снова стать здоровыми.

«Бог в белом» пострадал повсеместно, потому что был слишком возвышен, слишком непонятен и слишком отдален от пациента. Сыграло роль и другое обстоятельство: технологии в медицине обрели такое пугающее господство над нами, что многие пациенты прямо-таки робеют перед ними. Современная аппаратная медицина так же непонятна обычному пациенту, как исследование космического пространства. Кто осмелится противоречить ей? Кто может выдвинуть какие-либо аргументы против нее? Ведь тогда человек столкнется не только с гневом – со стороны врача, представителя страховой компании, работодателя, – но и пострадает ни за что! И все же было бы нелишне порекомендовать каждому пациенту при смутных сомнениях спросить своего врача: «Вы бы выбрали для себя это лечение или порекомендовали бы его своим детям?» Многие пациенты, к сожалению, не осмеливаются задать подобный вопрос, а врач исходит из того, что больному и так все понятно и пояснения не требуется.