Манфред Лютц - Жизнь может быть такой простой. Жизнелюбие без одержимости здоровьем

Предположим, я мог бы сказать вам, в какой точно день вы умрете. Я уверен, уже завтра вы жили бы иначе, так как знали бы: завтра на счету жизни станет одним неповторимым днем меньше. Но ведь и так понятно, что когда-нибудь вы умрете и завтра на счету жизни действительно станет одним неповторимым днем меньше. Время ограничено, в том числе и для вас, дорогая читательница и дорогой читатель. А пустая фраза «время – это деньги» является чрезмерным преуменьшением. Стали бы вы, если бы знали, что умрете в определенный час, ради денег совершать большую глупость (я подразумеваю что-то скучное и невеселое)? Вероятно, нет. Так как время, если обдумать как следует, в действительности бесконечно ценнее денег. Но что же с ним делать, если не продавать, не убивать и не прогонять? Подумайте, это же время!

Ответ ясен: досуг! Чувствовать жизнь в неповторимости каждого момента – это наивысшее проявление жизнелюбия. Тот, кто примет это, отправится в приключение, которое приведет к дальнейшему. В осознании неповторимости каждого мига в краткое время бесцельного досуга может внезапно открыться вечность.

Когда неожиданно по радио в автомобиле слышишь чудесную мелодию, может быть Моцарта, не спрашиваешь себя, как она называется и где достать ее на компакт-диске, а просто наслаждаешься неповторимостью этого момента и без остатка поддаешься ему (если, конечно, не работаешь критиком, который пытается на слух различить технические недостатки в записи). В этот миг появляется предчувствие вечности или даже больше: тогда-то и возникает сама вечность, взрывающая время и текущий момент, даже если стоишь в пробке на Кёльнской кольцевой автостраде.

Не только слух, впрочем, но и все другие чувства «способны воспринять вечность». Если в подобном состоянии идти по лесу без справочника по определению растений ( А что же там цветет?), не рассматривать лес с точки зрения экологии, гигиены или экономики, не иметь цели совершить эту прогулку только затем, чтобы кому-то о ней рассказать, – в общем, если этот поход в лес абсолютно бесцелен и воспринимается интенсивно всеми органами чувств, то можно ощутить то, что зовется «творением». Это переживание взрывает то до смешного короткое время, которое вы провели в лесу. Дзен-буддизм способствует сравнимым переживаниям при искусстве стрельбы из лука, которое заключается, как известно, не в самой стрельбе, а в концентрации, возникающей при натяжении тетивы.

Вряд ли вообще существуют ситуации, при которых невозможно прочувствовать время и желание жизни. Надо только на секунду вылезти из рутины и приостановить время. В нашем обществе к этому, конечно, люди не привычны. Даже священники говорят, что прихожане выдерживают не больше минуты молчания – затем шуршат, покашливают, показывая, что уже достаточно. Нужно учиться и досугу. Поэтому вот практическое предложение: выделите минимум полчаса в неделю на то, чтобы выйти из обычных жизненных будней. Если вы еще не пробовали так делать, вам будет определенно поначалу тяжело, но со временем отношение к ценности вашей жизни изменится – и, вероятно, даже появится шанс испытать что-то вроде вечности.

Несколько лет тому назад по телевизору показывали дискуссию между двумя крупными философами, Эрнстом Блохом и Габриелем Марселем. Обоим на тот момент было, пожалуй, больше восьмидесяти, и оба расходились буквально во всем. Это было вполне естественным – Эрнст Блох как марксистский философ постоянно говорил о значении общества. Габриель Марсель, католический философ-экзистенциалист, рассказывал о глубине индивидуального существования. Спор становился настолько горячим, что Габриель Марсель в запале ударил об пол своей тростью, а в какой-то момент настолько разволновался, что перешел на французский язык, что привело ведущего в отчаянное положение. Но тут произошло неожиданное. Ведущий задал простой вопрос: «А что же все-таки главное в жизни?» Тут оба старых мужчины задумались. Эрнст Блох набивал свою трубку и ничего не говорил. Габриель Марсель в кресле оперся на палку, смотрел напряженно вдаль и тоже молчал. В тишине ведущий спросил, существует ли все же в нашей жизни что-то вроде трансцендентного, потустороннего и может ли человек это испытать.

Старый Эрнст Блох выпрямился, отложил трубку и сказал с ясным взглядом, что трансцендентное существует. И его можно прочувствовать, вслушавшись в Девятую симфонию Бетховена. И Габриель Марсель, отчужденно глядя на своего ровесника, закивал с живостью, которая прямо-таки его омолодила. Да, сказал он, в поздних симфониях Бетховена проявляется вечность. И оба старика улыбнулись друг другу. Совершенно неожиданно они нашли нечто, объединяющее их взгляды. Казалось, что оба старика, умерших вскоре после выпуска той передачи, знали: то, в чем они сошлись, не было второстепенным, а являлось самым главным, тем, что было для них до последнего часа желанием жизни.