Питер Янг - Метафоры и модели изменения. Постигаем искусство НЛП

Мы часто идентифицируем себя с определенной ролью: «Я — менеджер; я — мать-одиночка; я — безработный» и т.д., что может ограничивать наше самосознание. Человек всегда больше, чем он сам может определить; идентичность — больше того, что мы идентифицируем как «я». Когда мы говорим «Мэри — учительница», мы знаем, что это всего лишь один из вариантов описания Мэри. Еще она дочь, мать, терапевт, потребитель, теннисистка и так далее. Давайте предположим, что за этим высказыванием стоит определенное намерение и описание преследует определенную цель: «Сейчас важно именно это. Я хочу, чтобы меня воспринимали именно так». Обычно не подразумевается ничего, что могло бы указать, что это единственное, чем человек является. Описание имеет свою функциональность: «Я считаю, что именно на это необходимо обратить внимание, и это напрямую связано с тем, что я собираюсь вам сейчас сказать».

Воздействие на формулировку идентичности

Один из способов вмешательства в этой ситуации схож с тем, который мы использовали для универсального квантификатора: «Всегда и везде? И никаких исключений?» Поэтому, если кто-то говорит «он — такой-то» или «я — такой-то», что мы считаем ограничением, относительно легко найти возможность воздействовать на это обобщение или пресуппозицию. Ваша цель — указать человеку на то, что он сам себя ограничивает. Понимает ли он, что это утверждение — всего лишь «кадр», который может измениться? Или же его истины кажутся ему вечными и нерушимыми? Возможно, мы захотим восстановить стирания или текущее действие, как в случае номинализаций, и восстановить целостную историю.

В Унитарной реальности мы можем работать с фразой «Я — неудачник», которая считается истиной как с утерянным перформативом. Поинтересуйтесь, кто издал этот «декрет».

• «Кто вам это сказал?», «Кто вас так называет?», «Если это правило, кто его установил?»

Вы можете установить правило:

• «Хорошо. То есть, что бы вы ни делали, вы должны видеть в себе неудачника. Так?»

В Сенсорной модели требуйте контекстуальные доказательства:

• «Откуда вы это знаете? Чем вы можете это доказать?»

• «В каком случае это будет правдой?»

• «Всегда ли происходило именно так?»

• «В каких конкретно жизненных ситуациях вас постигают неудачи?»

• «Что не удается вам именно сейчас?»

В Социальной реальности рассмотрите суждения и оценки:

• «По сравнению с кем?»

• «Как бы вы оценили свою неудачливость по шкале от одного до десяти?»

Если кто-то говорит вам: «Я — неудачник», из Мистической реальности вы можете ответить ему, например, так: «A-а. Ая — писатель» или что-то в таком же духе, чтобы смешать категории. Еще можно подобрать метафору или историю, которая бы сместила смысл: «О, как Гадкий утенок». Тема преодоления неудач часто встречается в нашей мифологии, например в сказках «Заяц и черепаха» или «Золушка».

Социальная реальность: ценностные суждения

Молодая женщина такого происхождения, живущая в тихой деревушке и посещающая деревенскую церковь из одной комнатушки, обычно считается столь же безвкусной, как желания дочери спекулянта.

Джордж Элиот «Миддлмарч» (1872)

Мы попадаем в сферу эмоционально окрашенного и оценочного языка, политической корректности, эвфемизмов, предрассудков и преуменьшений. Наши слова указывают здесь на наши установки, отношения или чувства к тому, о чем мы говорим. Приведенная выше цитата из Элиота описывает определенное отношение и социальный статус в контексте моды и воспитания. Это язык статуса — постановки себя выше или ниже других и нередкого обращения к ним за поддержкой: «Разумеется, никто не спорит с тем, что...».

Все мы знакомы с искусством манипулятивного языка: когда мы говорим или пишем, мы высказываем свое отношение. Мы можем пытаться лестью или обманом заставить других людей поддержать нашу точку зрения или пытаться заставить их делать то, что нужно нам. Например, фраза «Неужели тебе совсем не интересно узнать, что со мной случилось?» предполагает, что человеку должно быть интересно. Вопрос «Ты что, еще не готов?» значит «Поторопись! Я тебя уже заждался». Мы строим предположения относительно того, как должны обстоять дела, и выражаем недовольство, когда они оказываются не очень-то верными.

Ценностные суждения

Язык служит нам для выражения оценок. Мы склонны приукрашивать — высказывать гипертрофированные суждения, заимствованные у рекламщиков. Мы акцентируем свое отношение, преувеличивая происходящее: «Миллион человек томились в очереди», «Когда касса открылась, люди буквально смели все билеты».