Кристофер Лукас - Молчаливое горе - Жизнь в тени самоубийства (фрагменты из книги)

Я никогда не чувствовала особой злости после ссор, просто уставала от них. Но в тот день я пришла домой и сказала: «У меня нет сил говорить с ней». Это был один из тех случаев, когда мне не хватило терпения. Обычно она исподволь намекала, вроде того что «жизнь — никудышная штука». В тот вечер Патриция спросила: «Как ты думаешь, не сделает ли она что-нибудь с собой сегодня?» Я ответила: «Нет, у нее не то настроение».

ПАТРИЦИЯ: Сара поинтересовалась: «Ты не сходишь поговорить с ней?» А я ответила: «Нет, утром». Это было странно, обычно я шла к ней наверх...

САРА: И я тоже.

ПАТРИЦИЯ: ...Я поднималась к ней и старалась во всем разобраться, все уладить, чтобы знать, что... Чтобы с утра мы могли встать с новыми силами и все опять вернулось к норме .

САРА: Не было случая, чтобы мы все вечером не обсудили.

ПАТРИЦИЯ: Потом у меня было чувство, что, если бы я поговорила с ней и все загладила, ничего бы не случилось.

Наверное, в тот вечер происходило что-то, отличавшееся от всех вечеров, от других ссор. Может быть, мать хотела помешать им уладить ссору, чтобы они чувствовали себя виноватыми после ее смерти. Может, она просто старалась отстраниться от них. При продолжавшемся конфликте ей, возможно, было легче сказать: «Ну и черт с вами; оставайтесь как хотите, а я покончу с собой». Не исключено, что она не хотела улаживать ссору, ибо именно тогда она была столь обижена, разгневана или достаточно отчаялась, чтобы умереть.

Это, конечно, только предположения. Но из рассказа совершенно ясно, что Сара и Патриция до сих пор продолжают чувствовать обвинение из могилы. То же происходит и с другими близкими самоубийц.

Чувство вины столь болезненно и потому, что близкие самоубийц понимают: невозможно узнать у умершего, простительна ли их вина. Им не дано узнать, действительно ли их поведение было последней каплей. Они могут только размышлять — продолжая чувствовать себя виноватыми.

Стыд

Несмотря на то, что сегодня на суицидах нет официального клейма, близкие часто испытывают стыд из-за отношения соседей, друзей или групп людей. Нам рассказали следующие случаи:

Одна женщина спустя шесть лет после самоубийства ее супруга продолжала считать, что, узнав об этом, люди подумают, что в их семье есть психически больные. Сразу же после случившегося, из-за отрицательных чувств, вызванных у нее отношением соседей, она выехала из квартиры.

Невеста двадцатитрехлетнего мужчины покончила с собой. Он ощутил, что друзья не понимают его чувств, а окружающие предвзято думают о нем из-за случившегося. Он был вынужден сменить место жительства.

Суицид матери вызвал у пятнадцатилетней дочери сильнейшее чувство стыда. Он обсуждался на первых полосах газет. Во время расследования ее взволновало, что полицейские с ней даже не поговорили. Ей показалось, что о «им было на все наплевать». Далее, отец наставлял ее не говорить друзьям правды о смерти матери. Спустя полтора года она почувствовала себя покинутой всеми. У нее появились серьезные сложности в общении с людьми.

Страх

«Я боялась, что это случится и с другими моими детьми».

«Я боялась выходить на улицу».

«Я боялся оставаться дома один».

Близкие суицидента пережили потрясение, и потому, естественно, они очень ранимы, не могут дальше доверять своему опыту и людям в этом мире, верить, что к ним вернется справедливое отношение.

МАТЬ: Теперь, возвращаясь домой, я все время боюсь узнать, что произошла еще одна трагедия. Теперь самоубийство стало допустимым вариантом выбора.

ОТЕЦ: Только спустя полтора года наши дети смогли проводить вечера вне дома без того, чтобы у нас появлялась паника.

СЕМНАДЦАТИЛЕТНИЙ СЫН: Прошел уже год, а я все еще боюсь встречаться с девушками. Словно каждая женщина собирается меня оставить. Меня бросает в холодный пот, и я даже не могу пригласить их погулять. Я точно знаю, что-то должно случиться.

Таким образом, вторая волна эмоций поражает близких гневом, чувством вины, стыдом и страхом.

Когда люди теряют кого-то (или что-то) важного для них, их настигает печаль. Затем они чувствуют гнев из-за этой потери.

Когда люди сердятся, но при этом чувствуют вину или страх и бессилие, они часто обращают свой гнев на самих себя. В результате возникает депрессия.

Близкие самоубийц имеют несомненные основания для печали и депрессии. Но депрессия в этом случае часто является очень длительной и глубокой. Она парализует волю людей. Они теряют в весе или переедают; им трудно из-за низкой самооценки формировать новые отношения; они уверены: если один человек отверг их, то же самое сделают и другие. Некоторые долго не могут найти работу, другие чересчур подавлены, чтобы просить о повышении по службе. Самоубийство, совершенное тем, кого они любили, повергает их в пучину отчаяния.