Евгений Бульба - Биология и Буддизм. Почему гены против нашего счастья и как философия буддизма решает эту проблему

Дхарма ничего не имеет против первого – «бытового» счастья, но все же она обращена ко второму, внутреннему.

Важный момент: поскольку счастье невозможно описать, буддизм не занимается описанием счастья – он к нему ведет. Он описывает способы достижения. Многим нравится определение Дхармы как «пути к счастью» именно по причине точного и ультрапрактичного подхода.

Дхарма утверждает, что настоящее внутреннее счастье и несчастье не могут быть одновременно. Счастье абсолютно – как только оно возникает, несчастье исчезает полностью и моментально. Счастье уходит – и вот мы опять несчастны. Мы не можем быть «немного счастливы».

Однако кое-что мы можем, а именно – определить, что такое несчастье. Оно всегда конкретно, мы всегда точно знаем, ЧТО именно делает нас несчастными. Буддизм подводит к счастью через устранение его антипода – «не-счастья». Иными словами, путь к счастью лежит только через отсечение корней несчастья.

Благородная истина страдания (Дуккха арьясачча) говорит, что обязательной характеристикой нашего способа жизни является «не-счастье» (дуккха). Депрессивность формулировки часто шокирует людей, начавших интересоваться буддизмом (рис. 9). Однако дуккха имеет более широкое значение, чем «страдание». Вот семантическое поле: болезненность, неприятность, страдание, боль, беспокойство, волнение, неудовлетворенность, печаль, несовершенство.

Рис. 9

Первую истину можно сформулировать чуть более мягким образом: мы пребываем в сансаре [81] Сансара (санскр.; дословно – блуждание, переход через различные состояния, круговорот) – термин для обозначения нашего привычного существования. Замкнутый круг, в котором желание избежать страдания лишь погружает в него еще глубже. Сансара не может исчерпаться сама собой, «закончиться» – это бесконечное чередование взлетов (приятных состояний и перерождений) и падений (мучительных состояний). Самые возвышенные и приятные формы бытия в сансаре содержат причины будущих страданий; поэтому альтернатива страданиям сансары – не поиск приятных состояний, а выход – нирвана. . Сформулированная таким образом, она выглядит чуть более романтичной и мягкой, но это обманчивое впечатление. Для людей, знакомых с определением сансары, оно покажется гораздо более жестким. Слово «сансара» мы можете встретить в названиях фильмов, книг, журнальных статьей и ночных клубов. Такое слегка игривое отношение к термину играет с нами злую шутку.

В популярных буддийских текстах и на публичных лекциях вы часто можете услышать, что мы живем в сансарическом мире, обладаем сансарическими телами и психикой. Это кажется обескураживающим и недиалектичным – разве у нас нет возможности выйти из сансары, разве порой наша жизнь не наполнена нирванической радостью, и нам достаточно приложить усилия, чтобы переползти в область, свободную от сансары?

Оказывается, что нет. Мы не являемся гармоничными существами, одинаково приспособленными и к сансаре, и к нирване. Мы плоть от плоти сансары, и у нас даже нет понятий, чтобы описать состояния, которые ощущает человек, реализовавший нирвану.

Причина заблуждений относительно нашего существования лежит в том, что жизнь в сансаре может быть вполне комфортной и приятной. И мы принимаем эту комфортность и приятность за истинное счастье, чуть ли не за нирвану… Если мы принимаем, что сансарическое счастье – это не нирвана, а только небольшая передышка, то все становится на свои места.

Наверное, наиболее понятное определение Первой благородной истины может звучать так: сансарическое счастье не вечно, оно неизбежно закончится и сменится несчастьем.

Теперь мы можем сравнить современный подход к счастью с дхармическим. Современная психология говорит: «Вот болезнь (несчастье) – нужно приложить усилие и прийти к здоровью (счастью)». Дхарма утверждает: «Мы больны (несчастны). Кратковременные ремиссии, когда боль ненадолго покидает, мы воспринимаем как здоровье (счастье), но для того, чтобы перестать зависеть от ремиссий, нужно выздороветь!» Нам хочется верить психологии, потому что ее трактовка не так пугает и без приложения колоссальных усилий позволяет надеяться на лучшее. Поэтому, оглянувшись вокруг, мы отвечаем Дхарме: «Но в нашей палате все такие! Мы еще нормально выглядим на общем фоне».