Виктор Попов - Современная дипломатия. Теория и практика. Дипломатия - наука и искусство

Я говорил о дипломатах нашей страны, но это общая дипломатическая «болезнь», которая поражает иногда даже маститых и опытных дипломатов. Дипломаты других стран говорили мне, что они часто не знают окончательного текста телеграммы, подписанного послом.

В дипломатии нет мелочей, а тем более в дипломатических документах. Бывший министр иностранных дел Франции М. Жобер говорил: «Во внешней политике слова играют не меньшую роль, чем действия, а возможно, даже большую» 560 560 Цит. по: Ковалев А.Н. Указ. соч. - С. 75. . Г. Никольсон приводит пример, когда неточное изложение беседы привело к дипломатическим осложнениям. В 1848 г. состоялась встреча министра иностранных дел Франции Гизо с английским послом в Париже Норманби. Посол сообщил в Лондон, что министр дал ему некоторые обещания. Когда это стало известно Гизо, тот категорически опроверг, заявив, что он не давал никаких обещаний, что посол исказил его слова и приписал их ему: «Доклад о разговоре, отправленный послом своему правительству, можно рассматривать как достоверный и обязательный документ только в том случае, если он был представлен на рассмотрение лица, заявление которого он излагает» 561 561 Никольсон Г. Дипломатия. - С. 71. . (Раньше такое правило действительно существовало, но в настоящее время оно не применяется 562 562 С целью предотвращения неправильного толкования или понимания беседы иногда передается «Памятная записка»; , .)

Иногда неточные записи бесед вызывают осложнения в отношениях между странами. 18 марта 1930 г. замнаркома иностранных дел СССР М. Литвинов пригласил к себе германского посла Дирксена и заявил ему, что в немецкой прессе появилось сообщение о беседе советского посла с Курциусом, министром иностранных дел Германии. В нем были допущены искажения и измышления, и ответственность за это несет МИД Германии. Германской стороной нарушено «элементарное правило куртуазии, чтобы о дипломатических переговорах либо вовсе ничего не сообщалось в прессе, либо делались согласительные обеими сторонами коммюнике» 563 563 Документы внешней политики СССР. — Т. 13. - М„ 1967. - С. 155-156. .

Некоторые другие советы, связанные с оформлением бесед. Если беседа с данным лицом проводится впервые и собеседник мало известен (но высказывания его важны), а характеристика на него в центр не направлялась, то целесообразно в конце записи беседы в примечании сообщить о нем основные сведения.

Иногда полезно указать, по чьей инициативе состоялась встреча. Скажем, первый раз пришел к вам один из министров правительства, центру важно знать, состоялось ли это свидание по его или по вашей инициативе.

Как мы упоминали, запись беседы подписывается лицом, которое ее вело. Но иногда, когда беседа велась высоким лицом (с президентом, премьером, министром) и у него не было времени ее просмотреть и подписать, в конце ее делается отметка: «Министр не читал» или «Премьер с записью беседы не ознакомился», а тот, кто ее записал, ставит дату и свою подпись. Иногда запись беседы может сопровождаться собственными наблюдениями беседовавшего или какими-либо предложениями. Если у дипломата возникли сомнения в точности сообщенных партнером сведений, то об этом также может (и должно) быть сказано в примечании, скажем: «Информация г-на N требует проверки. Есть сведения, ставящие ее под сомнение» и т.д. Напечатанный текст беседы тщательно считывается дипломатом 564 564 Еще царь Алексей Михайлович, заметив однажды, что дьяки допустили ошибку, направил главе Посольского приказа Ордмиу-Нащокину грамоту, в которой писал: «А вы, дьяки, вычитали б всякие письма само не по единожды и высматривали б гораздо, чтоб впредь в ваших письмах тагах неосторожностей ® было. А подьячеыу Гришке Котошихину, который ту оттиску шкал, велели б ест * за то ученить наказание - бить баталия» {Карягин В.В. Указ. соч. - С. 157138). И в Министерстве иностранных дел нашей страны не раз случались такие оплошности. Так, в МИД долго говорили о случае, когда письмо, направленное «в инстанцию» (как тогда говорили) и заканчивалось словами: «Министерво просит», - было возвращено. В Пекин однажды пришла шифровка из Москвы, в которой стоимость передаваемого нами КНР оружия была увеличена в 10 раз (за счет лишнего нуля). Посол обнаружил это и запросил МИД. В Пекин пришла ответная телеграмма с признанием ошибки и исправлением, но в ответе опять 1 присутствовал «злосчастный нуль», но на этот раз очередную ошибку уже заметили шифровальщики (там же). 1 Симпсон С. Указ. соч. . Помните, что за документ отвечаете вы, а не машинистка.