Джордж Клейсон: Первый богач в Вавилоне

Он зашептал в ответ:

— Я тебе сказать. Ты хорош, не доставлять Годосо неприятности. Чаще мы сначала идти на рынок рабов. Теперь слушай. Когда покупатели прийти, ты сказать, что ты хороший работник. Любишь работать тяжело для хороший хозяин. Чтобы они захотеть тебя купить. Если никто не захотеть тебя купить, завтра ты таскать кирпичи. Очень тяжело работать. Он отошёл. Я лежал в тёплом песке, глядя вверх, на звёзды, и думая о работе. Мегиддо сказал, что труд — его лучший друг. Я задумался, станет ли труд и моим лучшим другом. Если он меня сейчас выручит, то определённо — да.

Когда Мегиддо проснулся, я прошептал ему на ухо хорошую новость. Она была единственным лучом надежды, освещавшим наш путь в Вавилон. Уже под вечер мы приблизились к городским стенам и увидели, как цепочки людей, похожих издали на черных муравьев, движутся вверх и вниз по крутым трапам. Подобравшись поближе, мы изумились: на стройке работали тысячи человек. Одни копали ров, другие смешивали глину и формовали кирпичи. Но больше всего людей были заняты тем, что таскали кирпичи в огромных корзинах туда, где работали каменщики.

Надсмотрщики осыпали бранью тех, кто работал медленно, и хлестали отстающих кнутами из воловьей шкуры. Мы видели, как замученные работой люди шатаются и падают под тяжестью корзин с кирпичами, не в силах снова подняться на ноги. Если раб не вставал даже под ударами кнута, тело отпихивали в сторону, и раб лежал и корчился от боли. Потом истощенные тела стаскивали в кучи, чтобы зарыть в общую яму, как собак. При виде этого ужасного зрелища я задрожал. Вот что меня ждёт, если я не приглянусь покупателю на рынке рабов.

Годосо оказался прав. Нас провели через ворота города в тюрьму для рабов, а наутро погнали на рынок и посадили в загоны. Здесь все рабы, кроме нас с Мегиддо, сбились в кучу от страха, и лишь бич надсмотрщика мог заставить кого-нибудь из них пройтись, чтобы покупатель мог разглядеть товар. А Мегиддо и я охотно болтали с любым, кто соглашался с нами разговаривать.

Работорговец привёл солдат из дворцовой охраны; они заковали Пирата в кандалы, а когда он стал сопротивляться, жестоко избили. Его увели, и мне было его жаль.

Мегиддо предчувствовал, что нас скоро разделят. Когда покупателей рядом не было, он серьёзно беседовал со мной, старательно объясняя, какую хорошую услугу окажет мне в будущем любовь к труду. «Некоторые люди ненавидят труд. Они делают его своим врагом. Но лучше обращаться с ним как с другом, заставить себя полюбить его. Ничего, что труд тяжел. Если думать о том, какой хороший дом ты строишь, то тебя не будет заботить, что балки тяжелы и что колодец, откуда надо таскать воду для раствора, далеко. Обещай мне, мальчик, если у тебя будет хозяин, работать на него изо всех сил. Даже если он не ценит твоё старание. Помни: хорошо сделанная работа идет на пользу тому, кто её делает. Он становится лучше как человек».

Мегиддо замолчал: к загону для рабов подошёл коренастый земледелец и придирчиво оглядел нас. Мегиддо стал спрашивать про его надел и посевы и вскоре убедил земледельца, что будет ценным работником. Земледелец принялся яростно торговаться с нашим хозяином. Они ударили по рукам, земледелец вытащил из-под одежды кошелек, и вскоре Мегиддо последовал за новым хозяином и скрылся из виду.

До полудня продали еще нескольких человек. В полдень Годосо сказал мне по секрету, что работорговцу надоело и он не хочет оставаться здесь еще на одну ночь, а просто отведёт всех, кто останется непроданным до вечера, к царскому управителю, который покупает рабов на стройку стен. Я уже почти отчаялся, когда подошёл добродушный толстяк и спросил, нет ли среди нас пекаря.

Я приблизился к нему и ответил:

— Зачем хорошему пекарю, такому как ты, покупать другого пекаря, заведомо хуже? Разве не проще взять молодого человека, желающего трудиться, вроде меня, и научить его своему искусству? Посмотри на меня: я молод, полон сил и трудолюбив. Дай мне возможность проявить себя, и я буду работать изо всех сил, принося тебе серебро и золото.

Пекаря впечатлила моя готовность работать. Он принялся торговаться с моим хозяином. Хозяин до сих пор не замечал меня, но теперь начал красноречиво расписывать мои способности, здоровье и покладистый характер. Я чувствовал себя как откормленный бык, которого продают мяснику. Наконец к моей большой радости они договорились. И я пошёл за новым хозяином, думая о том, что я самый удачливый человек в Вавилоне.