Yakut

Днём, закупив товар, ждал остальные машины. Чтобы увезти продукты со складов. А шоферня задерживалась отчего-то. Ждал, ждал, — надоело, злость взяла. Плюнул и пошел в лучший ресторан. А находился тот, в крутом центральном районе. Назывался — «Алмаста» («Алмаз»).

«Завтра увезу товар!.. Водил же нанятых, нужно проучить! Уже 6 часов, а их в помине нет!.. И вообще, отдохнуть бы надо. Устал от всего. Тем паче, Новый год на носу.» — рассуждал, в сердцах, задетый за живое, Саня.

Денег на «расходы», — как и позже, в Рязани, — было два «лимона» рублей. Истомин шагал в ресторан в фирменной дублёнке и соболиной шапке. Приличную сумму, рассовал по карманам куртки под дублёнкой. Кабак располагался на втором этаже элитного здания. «Миллионер», не спеша, сдал вещи в раздевалку.

В украшенном предновогодней мишурой, зале, сидело, от силы 10 человек. Четверо русских парней — за одним столиком, на возвышении, и две пары за другими столиками. Саня, с чувством собственного достоинства, устроился в самом центре. Сделал официантке заказ: бутылку водки, а на закуску, — как подобает северянину, — строганину из нельмы и красную икру. Заказал также, и дорогущий бефстроганов. Засвидетельствовал, что платёжеспособен, важно похлопав по набитому деньгой, нагрудному карману. И это, собственно, и предрешило дальнейшее развитие событий.

Официантка была купленной; зарядила водку неким препаратом. В ресторации работала «контора». Поджидали «клиентуру», — приезжих, денежных предпринимателей. Накачивали пойлом, а затем, грабили и, вероятно, даже убивали. Истомин это понял поздней, когда оказался. на кладбище!..

А пока, он опустошал рюмку за рюмкой. Что было потом, — помнил, лишь отрывочными фрагментами. Как и в Рязани, танцевал и пел, «играл» в оркестре; всех, напропалую, угощал. А через время, память, — напрочь будто, вышибло. Очухался в машине, джипе, среди, каких-то, парней. Один из них, вытаскивал деньги из нагрудного кармана. А «миллионер» еще не врубился, — жив или, всё ж таки, нет. «Жив, конечно! И что этот коз-зёл лезет в карман?! Джип остановился, но где?!» Местоположение, пленник и представить не мог. Сидел без дублёнки и шапки, и кто-то, нахально, грабил его по, чем зря!

Резко повернул ручку дверцы и вывалился, из машины, с парнем в снег. Братва офигела: «Ишь ты, живой и невредимый! А ну-ка, получи в хавальник!». Бандиты совсем не ожидали, что жертва придёт в себя. Истомина подняли и, пару раз, ударили по лицу. Он опять упал, но, привстав на колени, заорал: «Че делаете-то?! Че творите?!.. «Контора», что ли, кабацкая?!».

Фары джипа ярко горели во тьме. И в свете них, Саня вдруг различил. ограду кладбища! Повернул, в ужасе, голову. Тут и там, средь сугробов, торчали надгробия и памятники!.. Так вот, куда его привезли! Привезли, чтоб очистить, одурманенного, и в снег закопать. Ведь сколько «подснежников»-трупов, находят, здесь, по весне!.. А кладбище находится на горе, в четырёх километрах от города. Рядом, — небольшой аэропорт «Махан» для «АНтошек» и небольших вертолётов.

Все эти мысли, разом, пролетели в возбуждённом сознании. А бандиты, между тем, совещались. Видимо, уже хотели прикончить жертву. И один, было, достал пистолет. Тут пленник, неожиданно, прокричал: «Стойте, пока!.. Эдика Лапина знаете?! А Кривцова Пашку, а?!». Братва, — сразу, — пооткрывала рты. «Кого-кого ты назвал?!». «Того, — кого слышали!.. Спросите у них: кто такой Истомин!».

Обстановка резко изменилась. Бандюганы подняли Саню и, «под белы рученьки», отвели к машине. «Бережно» усадили в джип, и помчались к Якутску. Вскоре, подъехали к тому же ресторану «Алмаз». И пленник понял, — кто его, чуть, было, не порешил. Вспомнил тех четверых русских, что сидели за одним столиком. Именно они и вычислили «крутого», дескать, миллионера. Видать подкараулили в туалете, и вывели через задний ход. И именно они отвезли жертву на кладбище.

Старший выбрался из джипа, подойдя к припаркованному, здесь же, «BMW». Сел в него и, видимо, вышел там, на прямую связь. (Сотовых, тогда, еще не было). Через время, вернулся. И вдруг,. стал извиняться перед удивлённым Истоминым. Короче, межанулся, в натуре, горе-разбойничек... «Братан, — ошибка произошла! Ты извини, если что не так!.. Вот все деньги, что взяли. Иди, — продолжай гулять!.. Ну, не предусмотрели, понимаешь!». Но Сане, после жуткого потрясения, было уже не до гульбы. Зашел в ресторан, оделся и отправился к знакомому, у которого остановился.

Шел и думал: «Ведь если б, не назвал нужные имена, счас бы лежал в сугробе на кладбище!.. Застрелили бы, и всё, — то есть, не фиг делать! Однако, какой-то, инстинкт подсказал верное решение!.. А Эдик Лапин и Кривцов — самые крутые авторитеты в Якутске. Лапин занимает высокий милицейский пост. Как и Кривцов, контролирует весь этот город. А учился, в своё время, у тестя, хорошо меня знает и уважает. Сам, родом из Вилюйска. Приезжая побухать, всегда останавливался у нас. На баяне, любительски играет. Причем, за то, что прекрасно владею инструментом, буквально, души, не чает в зяте учителя!.. А Кривцов Паша — известный, на всю страну, кикбоксёр. И ко мне отлично относится, как к сильному волейболисту. Кривцов, — в деревне Хампе, недалеко от Вилюйска, родился. А Инга-то, жена — тоже родом из Хампы. Павел, даже, как-то ухаживал за ней, был влюблён!.. Вот такие, бля, связи у Истомина! И если б не они, всё бы кончилось, весьма и весьма, плачевно.».