Габриэле Кроне-Шмальц - Понять Россию. Борьба за Украину и высокомерие Запада

На первом месте западной программы было не «экономическое сотрудничество». Термин, который чаще всего упоминался тогда, звучал как «экономическая помощь». Не забывая о всех тех, кто на самом деле бескорыстно помогали своим личным и финансовым участием, следует отметить, что понятие «помощь» в конечном счете способно ввести в заблуждение. Ведь в интересах России было стимулирование собственного производства за счет соответствующего сотрудничества с западными компаниями – России за каждый чих приходилось расплачиваться драгоценной иностранной валютой, в результате значительная часть выданных кредитов шла только на то, чтобы привезти из-за рубежа товары общего потребления. Очень большую помощь России могла бы оказать поставка производственных линий, уже отработавших на Западе. В некоторых случаях подобное проводилось с ощутимым успехом.

Но, к сожалению, я лично наблюдала, как еще вполне пригодные, но уже списанные с балансов производственные линии пускались на металлолом, вместо того, чтобы отдаваться в пользование российским производителям. Довольно лапидарное обоснование звучало так: мы не заинтересованы в том, чтобы русские сами себя обеспечивали. Их рынок – это то, чего мы хотим. В России должен был повториться опыт ГДР, когда люди с Запада, отчасти восстановив, реконструировав и проинвестировав местную экономику, скупают сети сбыта и наполняют их собственной продукцией, тем самым вытесняя местных производителей и расширяя свой рынок сбыта. То был лишь вопрос времени.

В интересах России, разумеется, был экспорт того небольшого объема продукции, с которой она была в состоянии конкурировать на мировом рынке с целью самостоятельного заработка иностранной валюты. Это, в свою очередь, также не устраивало Запад. Российские лазерные технологии и системы спутникового мониторинга бойкотировались намеренно. В США были заинтересованные стороны, которые хотели купить двигатели ракеты «Буран», но местные конкуренты вытеснили русский продукт. Российские вертолеты, способные выдерживать огромные нагрузки, при этом очень гибкие, надежные и недорогие, не могли продаваться в США, поскольку американская экономика и политика зарубили эту сделку на корню – ведь у местных производителей дела в это время шли неважно.

В то же время западные компании в России подгоняли российские ноу-хау в области высококачественных фундаментальных исследований в сфере физики и химии под демпинговую цену, которую в России готовы были принять, ведь страна находилась в безвыходном положении. В области ядерной физики Россия, ввиду низких цен, могла бы стать серьезным конкурентом мировым державам, однако на нее не обращали никакого внимания. Весьма пристрастно я исследовала этот вопрос на примере одного российского самолета (Авиатика 890): все эксперты были весьма впечатлены как технологией, так и соотношением цена-качество, однако получить одобрение для европейского или американского рынка России так и не удалось. Всевозможные ухищрения со стороны конкурентов не допустили возможности этой сделки. В то время Германия занималась разработкой истребителя Jäger 90 [11] Jäger 90, или EFA-light – экономичная модель истребителя, разрабатываемая Германией на базе технологии «Еврофайтер». – Примеч. пер. , ставшей темой острых дискуссий в стране. Гораздо более дешевый Миг-29, восхищающий всех немецких пилотов, которые имели возможность на нем полетать, мог стать технически приемлемой альтернативой. Также нельзя не обратить внимание на то, как на волне разоружения во всем мире и прекращения производства оружия любого вида Запад невероятно дерзко потребовал от России перепрофилирования заводов, выпускающих высокотехнологичное вооружение, в сторону производства гражданской продукции, причем требования эти включали в себя жесткие сроки, которые не могли не привести к отрыву производства от современных технологий, то есть от технологий, позволяющих зарабатывать валюту.

Я помню, как в разговоре с моими друзьями они часто задавали следующие вопросы: если вы всерьез говорите обо всем этом – о партнерстве, соседской дружбе и т. д., почему вы не оставляете нам никаких шансов войти на ваш рынок? Уже тогда русские ощущали, что мировой рынок поделен и их как конкурентов там не ждут. Но в то время было больше разговоров о всевозможных программах помощи. Тогда, как и сейчас, имеет смысл объективно взглянуть на российские будни, пестрящие противоречиями. Конечно, были примеры великолепного партнерского сотрудничества, есть немало историй такого успеха, а некоторые кооперации существуют и поныне. Но в то же время здесь был рай для иностранных искателей наживы, которые безжалостно обманывали неподготовленных доверчивых россиян и моментально исчезали, лишь получив свою нечестную прибыль. Да, миллиардные программы, которые были запущены по всему миру в отношении России и всего советского блока, были великолепны в своей возвышенности, но нельзя не сказать о том, что большая часть этих сумм снова возвращалась на Запад. Старые кредиты покрывались новыми, которые не только не использовались как инвестиции, но шли в основном на закупку западных товаров народного потребления. К тому же великодушно награждались западные консалтинговые компании, параллельно и без какой бы то ни было координации занимавшиеся стотысячным исследованием одной и той же темы, дорогим и совершенно ненужным, а иногда эти исследования вообще проводились людьми, которые и о России-то впервые услышали лишь тогда, когда в Бонне и Брюсселе на это стали выдаваться деньги.