Иосиф Дискин - Альтернативы «российского прорыва»

Конечно, эта конвенция все еще далека от неотвратимого соблюдения легальных норм, но все же она в данный период позволила снизить неопределенность действия институциональной среды, снизить институциональные риски. Нужно ясно понимать, что в соответствии с изложенными выше представлениями формирование «путинской конвенции» было единственным реалистичным путем повышения эффективности институтов.

Очевидно, что высокие темпы роста экономики, рост частных инвестиций в 2004–2008, затем в 2009–2013 гг. и теперь в значительной мере обусловлены складыванием рассматриваемых конвенций [210]. Не вызывает сомнений, что подобный рост инвестиций возможен лишь при росте устойчивости институциональной системы и доверия к ней.

В то же время следует отметить ограниченность регулятивных возможностей обсуждаемой конвенции. Унаследованный еще от Рима принцип «друзьям – все, врагам – закон» остро проблематизировал конфликт между нормами конвенции и законом. По мере упорядочения использования административного ресурса, общего снижения институциональных рисков транзакционные издержки, связанные с этим противоречием, начинают восприниматься тем острее, чем дальше от нас уходят конфликты прошлого. Массовое сознание очень точно поставило диагноз ситуации: «назначают преданных, а спрашивают, как с умных».

Безусловно, действующая сегодня институциональная конвенция далека от правовых норм и сомнительна с этической точки зрения. Однако этическое отрицание конвенции не лишает ее объяснительных возможностей, необходимых для поиска реальных путей и средств институционального реформирования в направлении, много больше отвечающем нашим представлениям о морали, справедливости и эффективности.

Представляется, что уровень социальных напряжений вокруг характера современных институциональных отношений, активного общественного обсуждения качества социальных институтов, их функционирования существенным образом влияют как на характер представлений участников конвенции, так и на функционирование самой конвенции. Здесь, учитывая виртуальный характер конвенции, «теорема Томаса» работает в полной мере [211].

Период кризисов 2008–2009 и 2014–2015 гг. явно ознаменовался размыванием конвенции. Хотя размер полученной в их ходе государственной помощи крупному бизнесу хорошо коррелируется со степенью близости его владельцев к вершинам власти, все же ряд банкротств, слияний и поглощений того периода, прежде всего в банковской среде, поставили под сомнение упорядоченность прежней, хотя и латентной, но все еще достаточно известной иерархии участников конвенций.

То, что власть не захотела или не смогла быстро погасить конфликт вокруг и внутри «Норильского никеля», вокруг «Башнефти», по мнению ряда видных экспертов, стало свидетельством размывания конвенции, ослабления санкций, накладываемых ее «арбитром». Однако это ослабление санкций «арбитра», как представляется, связано прежде всего с его последовательной ориентацией на повышение роли легальных институтов, предназначенных для регулирования соответствующего сектора социальных отношений: парламента, судов, правоохранительных органов.

Здесь заметно стремление, даже при наличии коллизий такого функционирования, не возвращаться к «ручному управлению», но включать его лишь в особо резонансных случаях, при сохранении общего курса на отлаживание легальной институциональной системы.

При этом следует обратить внимание, что включение «ручного управления» на пресс-конференциях и встречах, так раздражающее наших «либералов», воспринимается значительным большинством общества в качестве «человеческого» измерения власти. В нашей же трактовке как включение партикулярных ценностей.

В то же время видимое отсутствие или даже ослабление санкций, как известно, подрывает норму. В особенности это значимо для ситуаций, затрагивающих фундаментальные ценности россиян. Любой видимый признак ослабления конвенции немедленно ведет к эскалации размывания ее норм.

Альтернативой возвращению повседневного участия «арбитра» в разрешении постоянно возникающих институциональных коллизий в современных условиях является усиление влияния внутренних (горизонтальных) механизмов поддержания конвенции. Эти механизмы призваны обеспечить гораздо бóльшую ориентацию соответствующих институций на общественные интересы, на повышение мотивации различных акторов институциональной системы противостоять коррупционным искушениям и посягательствам.