Герфрид Мюнклер - Империи. Логика господства над миром. От Древнего Рима до США

дополнена структурным различием между континентальными и морскими империями: первые возникают за счет расширения подвластных пространств, а вторые ведут экс- пансию в форме интенсификации и дальнейшего распространения своих торговых связей. Здесь через некоторое время также можно наблюдать установление переходных и смешанных форм, чтобы с помощью них обеспечивался товарообмен, или же, если вследствие политических конфликтов торговые структуры разрушаются и имперский центр вмешивается, чтобы восстановить их и обеспечить им охрану на своих просторах.

Перечисленные четыре источника власти при образовании империи играют, разумеется, не одинаковую роль, и так остается вплоть до высшей точки распространения имперской мощи. Безусловно, дефицит хотя бы одного из четырех факторов имеет в целом негативные последствия для империи: она отчаянно стремится компенсировать это за счет других факторов, что дорого обходится, а кроме того, внутриимпер- ский властный баланс оказывается постоянно выведенным из положения равновесия. Так, царской России, Османской империи и Испанской мировой империи не удалось развить экономическую мощь в той же мере, что и военную, что привело либо к рано начавшемуся ослаблению империи, либо к катастрофическому разрастанию военного аппарата. Seaborn empires португальцев и нидерландцев, напротив, были не в состоянии поддерживать соответствующую их экономике военную и политическую мощь, и спустя некоторое время они были оттеснены на позицию младшего партнера другой морской империей — в обоих случаях Британской. Империя, как можно предполагать, тогда наиболее устойчива, когда она может в равной степени опереться на все четыре источника власти или же после перехода через «августовский барьер» установить между ними равновесие. Это, среди прочего, удалось сделать Римской и Британской мировым империям.

Возникновение империй за счет расширения контролируемых ими пространств или же в ходе интенсификации их торговых структур приводит к различным формам изъятия прибавочного продукта на периферии имперской державы: в основном военной и коммерческой соответственно. В качестве примера военного изъятия прибавочного продукта можно указать на степные империи, а иллюстрацией для коммерческой формы послужат морские. Друг от друга их отличает не степень эксплуатации населения, а уровень использования открытого принуждения, который у степных империй был существенно выше, чем у морских. Последним же в качестве основного механизма получения прибыли служили не ограбление и опустошение, а обмен и торговля.

Португальская и затем наследовавшая ей Нидерландская морские империи уже использовали коммерческую форму эксплуатации6. Порой они контролировали торговлю в области, протянувшейся от восточноафриканского побережья до Юго-Восточной Азии, и вместо того чтобы инвестировать в эти территории, они обустроили торговые монополии, из которых получали значительные барыши. При этом на восточноафриканском побережье и на Индостане португальцы сменили арабских купцов, коммуникации которых они либо захватили, либо насильственно перерезали. В основном же они ограничились тем, что возвели крепости или укрепленные пункты на важнейших торговых узлах, где они могли бы защищаться сравнительно небольшими гарнизонами; как правило, они располагались на полуостровах или островах поблизости от побережья. От продвижения в глубь материка воздерживались7. Из этих защищенных опорных пунктов и более крупных торговых узлов и устанавливали связи с мест

ными властителями и стремились заручиться их поддержкой в развитии собственной торговой активности. К модернизации местной системы власти или же социальной структуры они не выказывали никакого интереса.

Франсиско де Алмейда, став к началу XVI столетия вице- королем Индии, разработал эту концепцию, учитывавшую ограниченные силы и возможности небольшой Португалии. Она предусматривала постоянное пребывание эскадры кораблей в Индийском океане, которая служила мобильным соединением, связывающим эти крепости и стратегически ключевые позиции. За счет этого можно было быстро сконцентрировать имеющиеся силы на нестабильном участке. Так как нести затраты на удержание обширных подвластных территорий не собирались, то организация поселений колонистов, где могли бы на постоянной основе разместиться европейцы, исключалась. В середине XVI века вдоль африканского побережья проживало не более двух-трех сотен белых, а поселение европейцев в Индии и на юго-востоке Азии служило лишь, чтобы укрепить и поддержать португальский контроль над захваченными ключевыми позициями8.