Наоми Кляйн - Статьи

Именно такое стремление к богоподобной силе созидания служит причиной того, что идеологии свободного рынка очень нужны кризисы и катастрофы. Та реальность, в которой отсутствуют элементы апокалипсиса, просто не подходит для ее амбиций. На протяжении 35 лет фридмановскую контрреволюцию оживляло тяготение к такого рода свободе, которая присутствует лишь во времена катаклизмов и разрушительных перемен - когда людей с их устоявшимися привычками и настойчивыми требованиями просто сметает с пути, а демократия кажется чем-то невозможным. Приверженцы шоковой доктрины убеждены в том, что только масштабная катастрофа - наводнение, война, террористический акт - может предоставить им тот чистый холст, на котором они могли бы дать волю своей фантазии. Именно в такие моменты нестабильности, когда мы психологически не скованы, когда мы с корнем вырваны из своей среды, эти художники и творцы нового окунают свои кисти в краску и принимаются за работу по переделу мира.

Пытки: еще один прием шоковой терапии

В глобальном походе за победу свободного рынка всегда незримо присутствуют пытки: возьмите Чили, Китай или Ирак. В Чили проявились три четко обозначенные формы шока, которые спустя тридцать лет повторились в Ираке. Шок от переворота подготовил почву для шоковой терапии в экономике. Шок от пыточных камер отбил охоту сопротивляться у тех, кто хотел встать на пути экономических потрясений.

Но пытки это не просто инструмент, применяемый для навязывания нежеланной политики мятежным народам. Это также метафорическое выражение основополагающей логики шоковой доктрины. Пытки, на птичьем языке ЦРУ называемые «допросом с пристрастием», это набор методов и приемов, разработанных учеными и предназначенных для введения заключенных в состояние глубокой дезориентации.

В рассекреченных наставлениях ЦРУ описывается, как можно «сломать» «упорствующий источник». Для этого нужно насильственно создать разрыв между заключенным и его способностью осознавать то, что происходит вокруг него. Для начала нужно притупить его чувства (надеть колпак, заткнуть ватой уши, заковать в кандалы). Затем его тело подвергается мощному стимулирующему воздействию (пульсирующий свет, громкая музыка, избиения). Цель такого «размягчения» заключенного состоит в том, чтобы спровоцировать возникновение своего рода урагана в его мозгу. В таком состоянии шока большинство арестованных выкладывает проводящему допрос все, что ему нужно.

Доктрина шока полностью повторяет этот процесс. Первоначальная катастрофа - переворот, теракт, кризис рынка - вводит все население в состояние коллективного потрясения или шока. Падающие бомбы, вспышки насилия, завывающий ветер «размягчают» все общество. Как и запуганный заключенный, выдающий имена своих сотоварищей и отказывающийся от своей веры, потрясенное общество в состоянии шока зачастую отказывается от того, что в других обстоятельствах оно было готово ожесточенно отстаивать.

18 сентября 2007г.

Статья опубликована на сайте www.inosmi.ru

"The Guardian", Великобритания

Наблюдения за толпами народа в Исландии, гремевшего сковородками и кастрюлями до тех пор, пока его правительство не подало в отставку, будят во мне воспоминания о том, как скандировали антикапиталистические круги в 2002 году: «Вы - “Энрон”. Мы - Аргентина».

Смысл здесь достаточно прост. Вы - политики и дельцы, проворачивающие свои дела на торговых саммитах, - подобны безрассудно мошенничающим управляющим из Энрона (конечно, мы не знали и половины всего). Мы - уличная толпа - похожи на людей в Аргентине, которые в разгар экономического кризиса, так же как и мы, вышли на улицы, стуча кухонной утварью. Они кричали: «?Que se vayan todos!» («Пусть убираются все!») - и вынудили четырех президентов последовательно покинуть пост менее чем за три недели. Бунт 2001-02 года в Аргентине уникален потому, что не был направлен против какой-либо политической партии или хотя бы абстрактной «коррупции». Его мишенью стала господствующая экономическая модель. Это первое национальное восстание против современного капитализма с минимальным государственным регулированием.

Да, чтобы это произошло, понадобилось время, но от Исландии до Латвии, от Южной Кореи до Греции и во всем остальном мире наконец наступает момент «?Que se vayan todos!».

Мужественные исландские матери семейств грохочут кастрюлями, в то время как их дети обшаривают холодильники в поисках «снарядов» (естественно, яйца, еще, может быть, йогурты) - все это отголосок тактики, опробованной в Буэнос-Айресе. Так проявляется гнев масс, направленный на элиту, которая запросто испоганила процветающую страну и думала, что ей это сойдет с рук. Вот как высказалась по этому поводу Гудрун Йонсдоттир - 36-летняя исландская сотрудница офиса: «С меня довольно. Я не доверяю правительству, не доверяю банкам, не доверяю политическим партиям и Международному валютному фонду. У нас была хорошая страна, а они ее разрушили».