Монти Лиман - Сафари по коже. Удивительная жизнь органа, который у всех на виду

Эта капризная и неторопливая бактерия – одна из немногих, которых мы абсолютно неспособны вырастить в лаборатории, и поэтому, несмотря на нынешнюю возможность полностью излечить проказу антибиотиками, эта древняя болезнь все еще окружена мифами и загадками. Вопреки распространенному мнению, от нее не отпадают пальцы и конечности. Вместо этого зараженный человек сначала теряет ощущение температуры, потом способность ощущать легкое прикосновение и боль. Без признаков боли, страдающие болезнью покрывают внешнюю оболочку порезами и ожогами, а последующие инфекции часто причиняют перманентное повреждение пальцев рук и ног и черт лица. Другой распространенный миф гласит, что проказа чрезвычайно заразна, хотя на самом деле это одно из самых плохо передающихся инфекционных заболеваний, и у 95 % людей есть к нему естественный иммунитет [352] Fine, P. E., Sterne, J. A., Pönnighaus, J. M. and Rees, R. J., ‘Delayedtype hypersensitivity, mycobacterial vaccines and protective immunity’, The Lancet, 344(8932), 1994, pp. 1245–9 . Возможно, именно тот факт, что необычное сочетание уродства и заразности (в какой-то мере) этой болезни и объясняет, почему человечество тысячелетиями ее боится.

Книга Левит 13:46 определяет, что прокаженный «нечист… он должен жить отдельно, вне стана жилище его». Еврейское слово, обозначающее проказу, tsara, во многих случаях описывает не проказу, как мы ее знаем, а другие болезни кожи, например, псориаз и витилиго. Общее обозначение указывает на то, что эти болезни не только причиняли вред, но и «оскверняли», и их носители объявлялись нечистыми. Tsara также можно вольно перевести как «униженный» или «пораженный Богом». Физическое несовершенство кожи было признаком отвержения человеком Бога, и поэтому изоляция прокаженных от здоровых граждан была не только физическим, но и духовным карантином. Нечистых следовало держать вдали от поселения не меньше семи дней, и периодически священник проверял их, чтобы установить, «очистились» ли они и могут ли вернуться. Древние индийские тексты, в том числе «Атхарва Веда» и «Законы Ману», предписывали держать прокаженных в карантине, а само появление болезни рассматривалось как наказание за личные грехи или грехи семьи [353] Doniger, W., The Laws of Manu, Penguin, 1991 . Неслучайно первым, кого исцелил Иисус, был именно прокаженный.

Пик заболеваемости проказой приходится на период с XII по XIV века, когда инфекция поражала население практически всех европейских стран.

В 379 году от Рождества Христова Архиепископ Константинопольский Святой Григорий Богослов объявил прокаженных «людьми уже мертвыми во всем, кроме греха». В Средневековье больным этой уродующей болезнью было ненамного лучше. Общепринятое мнение, будто в средневековой Европе прокаженных изолировали от общества, запирая в лепрозориях, не совсем верно, но стигматизация и странные верования присутствовали в изобилии. Из-за кожи прокаженных считали живыми мертвецами, вынужденными скитаться без всяких прав на землю или собственность. Понятно, почему многие страдающие от болезни уходили из городов в больницы, а те, кто остался, носили с собой маленький колокольчик, предупреждающий горожан о приближении больного. В некоторых случаях прокаженных странным образом почитали, поскольку верили, что они были людьми в чистилище, расплачиваясь за прошлые грехи и достигая спасения через страдания; в то же время врачи и священники, осмеливавшиеся касаться и лечить этих людей, иногда почитались как святые. В 1119 году от Р.Х. крестоносцы, создавшие больницу для прокаженных, основали в Иерусалиме Орден Святого Лазаря, в честь человека, которого Иисус поднял из мертвых.

Можно подумать, что открытие Армауэра Хансена, показавшее, что проказа – это бактериальная инфекция, может уменьшить физическую, социальную и духовную стигматизацию, связанную с болезнью, но на самом деле оно произвело противоположный эффект. Европейские колонизаторы и путешественники сочли болезнь эндемичной для бедных людей – бедность которых часто считалась следствием морального разложения – добавив к и без того позорной болезни коннотацию моральной и половой распущенности, которая, возможно, распространялась вместе с бактериями. Книга миссионера Х. П. Райта 1889 года «Проказа, угроза Империи» зафиксировала страх морального и физического заражения [354] Wright, H. P., 1889. Leprosy – An Imperial Danger. London: Churchill . В Британской Индии прокаженных изолировали от общества в систематических, формализованных масштабах, и колонии прокаженных – или лепрозории – множились по всему миру. Один из них, на острове Молокаи в Королевстве Гавайи, был построен после того, как местное население столкнулось с болезнью, занесенной китайцами и европейцами. В 1873 году римско-католический священник и миссионер, которого звали отец Дамиан, прибыл в лепрозорий из Бельгии. Он решил жить среди прокаженных, обрабатывать их раны и есть с ними из одной посуды, в то время как почти никто из незараженных европейцев не рассматривал такую идею [355] Herman, R. D. K., ‘Out of sight, out of mind, out of power: leprosy, race and colonization in Hawaii’, Journal of Historical Geography, 27(3), 2001, pp. 319–37 . Впоследствии отец Дамиан сам заразился проказой и скончался в 1889 году в возрасте сорока девяти лет. Помимо того, что католическая церковь в 2009 году признала его святым, он оставил наследие из жертвенности и заботы о бедных и страдающих, которое породило тысячи благотворительных акций.