Дмитрий Соколов - Снадобье викингов

Вот почему в последние два года я поручал Константинову разобраться только в очень сложных случаях, все шире и шире привлекал для инспекторских проверок и обследований специалистов из областных учреждений. Это стало возможным еще и потому, что большая работа по повышению квалификации врачей, организуемая органами здравоохранения за последние годы, не прошла даром, она позволила вырастить крупных специалистов по различным отраслям медицинской науки.

В порядке контроля мы иногда проверяли соблюдение режима, рекомендованного врачом временно нетрудоспособным больным. Эти проверки осуществлялись совместно со страхделегатами предприятий, на которых работали заболевшие. Не всегда такие обследования были бесполезными. Сколько тяжелых последствий удалось предупредить, приняв соответствующие меры к тем, кто недооценивал состояние своего здоровья. Например, стирал белье при воспалении легких или переносил тяжести при тромбозе сосудов! К числу таких больных относилась и Анна Николаевна Баранова, которая нарушала предписанный ей врачом постельный режим.

Беседа с нею оставила у меня неприятный осадок, вряд ли она понравилась и самой больной. Я чуть было не сделал запись в выданном ей больничном листе о нарушении рекомендованного режима и тем самым лишил ее пособия, положенного по социальному страхованию в связи с болезнью, так как людям, нарушавшим режим, листок нетрудоспособности не оплачивается. Поэтому даже оторопел, узнав в посетительнице Баранову, которая буквально через два дня после внушения вновь нарушила рекомендованный ей режим, и удивился, что со своей просьбой она обратилась именно ко мне.

— Неужели вы так ничего и не поняли из нашего разговора? Ведь вы больны гриппом, и мало того, что прогулки могут вызвать осложнение со стороны жизненно важных органов, так вы распространяете инфекцию.

— Доктор, вы должны мне помочь!

— Вам уже помогли. Дома для вас созданы необходимые условия: врач не только назначил лечение, но и привез на дом лекарство, выписал больничный лист. Он надеется, что вы будете соблюдать его предписания, а вы…

— Речь идет не обо мне, — перебила Анна Николаевна, — а о моем сыне.

— Простите, но здесь не поликлиника: вы обратились не по адресу, — сухо произнес я, поняв, что наша длительная беседа, состоявшаяся два дня тому назад, успеха не имела.

— Но, доктор, ради всего святого, я умоляю вас сейчас же поехать со мной! Не откажите мне!

— Я еще раз прошу понять меня, у нас не «Скорая помощь». На вызова в пожарном порядке мы не ходим. Идите домой, а я позвоню в поликлинику, и вашего сына навестит дежурный врач.

В это время ко мне в кабинет зашел Константинов.

— Антон Алексеевич, разберитесь, пожалуйста, с посетительницей, — попросил я инспектора.

Анна Николаевна поднялась и неторопливо вышла за ним следом.

Мне все же было не совсем понятно, почему эта интеллигентная, уже немолодая женщина, сама больная гриппом и, вероятно, отдающая себе отчет в совершаемых ею поступках, пришла ко мне в неприемный день, чтобы попросить помочь сыну. Видимо, что-то серьезное. Я направился в комнату инспектора. Выйдя из кабинета, я увидел в конце коридора Константинова и Баранову.

— Антон Алексеевич, можно вас на минуту? Он подошел ко мне.

— Дмитрий Константинович, дело, кажется, неотложное. У сына Анны Николаевны какой-то странный психоз. Надо ехать!

— Да, но почему вам? Не проще ли вызвать туда бригаду «Скорой помощи»?

— Она уже приезжала. Врачи настаивают увезти ребенка в психбольницу. Мать же не хочет верить, что у мальчика психическое заболевание, боится тех кривотолков, которые могут возникнуть в школе, среди сверстников и соседей.

Я понял серьезность положения и согласился.

— Хорошо, Антон Алексеевич, поедем вместе.

То, что мы увидели, превосходило все, даже самые печальные, предположения. Вероятно, за то время, пока Баранова была в облздравотделе, состояние больного ухудшилось. На улице были слышны нечеловеческие душераздирающие крики. Около дома, куда мы подъехали, стояла машина «Скорой помощи» и толпилась группа любопытных.

Мы почти бегом поднялись по лестнице вслед за хозяйкой. В квартире царил хаос: пол был усыпан осколками посуды, мебель перевернута. Два санитара в белых халатах и грузный мужчина в пижаме, вероятно, отец больного, едва переводили дыхание. В дальнем углу, привязанный простынями, веревками и ремнями к батарее, стоял мальчишка лет десяти и кричал. Перед ним на табуретке спиной к нам сидела женщина в белом халате.