Алексей Федоров - Легко на сердце. Здоровая сердечная жизнь в любом возрасте

А бывает так, что пациент может довести себя до такого состояния, что даже малотравматичную операцию выполнить невозможно. Однажды на поликлинический прием сын буквально под руки привел своего отца – жилистого, еще не старого мужика. Видно, что в недавнем прошлом это был сильный, надежный глава семейства. А сейчас он не мог сделать нескольких шагов без одышки, сильно отекли ноги. Я сразу понял, что прямо с приема придется положить его в реанимацию. Сбор анамнеза показал удивительную картину: около двух лет назад терапевт впервые выслушал у Николая сердечный шум и сразу направил его на ЭхоКГ, которое показало наличие значимого сужения устья аорты. Добросовестный врач даже дал направление к кардиохирургу, визит к которому пациент, не предъявляющий жалоб на здоровье, проигнорировал.

Но несколько месяцев назад ситуация стремительно ухудшилась. С каждым днем сил становилось все меньше. Появилась одышка, которая вскоре стала практически постоянной – теперь, чтобы задохнуться, достаточно было почистить зубы или пройти от комнаты до кухни. Но мужик, привыкший все решать сам, не хотел обращаться к врачам, надеясь, что вот-вот все пройдет и он проснется здоровым. Наконец в таком плачевном состоянии его обнаруживает сын, заочно берет ему направление к кардиохирургу, они еще неделю ждут своей очереди и, наконец, попадают в госпиталь.

Пациент, как это обычно бывает (врачи меня поймут!), последний в очереди, время позднее. Выдержав волну возмущения дежурного реаниматолога, я госпитализирую тяжелого пациента в реанимацию. ЭхоКГ показывает наличие критического аортального стеноза – клапан поражен кальцием настолько сильно, что почти зарос, на экране монитора едва удается рассмотреть отверстие диаметром в несколько миллиметров. Начата консервативная терапия, а завтра предстоит решать, как помочь Николаю, ведь инъекции и таблетки принесут неполный, временный эффект.

Наутро состояние улучшается незначительно, становится ясно – он не перенесет не только открытую операцию, но даже TAVI представляет опасность для жизни. Принимаем решение выполнить вальвулопластику – расширить клапан баллоном, переведя его критическое сужение в недостаточность, чтобы хоть как-то улучшить ситуацию. Если Николай перенесет вмешательство и за несколько недель его состояние стабилизируется, вторым этапом можно попробовать выполнить TAVI.

Операция проходит спокойно, хотя пациент провел в реанимации еще неделю. Избавление сердца от колоссальной нагрузки принесло облегчение, Николая перевели в обычную палату и вскоре даже выписали домой. Но нам ясно – это продлится недолго, вскоре сердце вновь начнет страдать, будучи перегруженным сбрасываемой в противоход кровью. Через три недели Николай поступает на имплантацию клапана, и видно, что как раз вовремя: вновь начинает проявляться одышка, голени слегка отекли.

Повторная операция проходит тяжелее, на время отказывают почки, долго не можем «снять с трубы» – отключить пациента от искусственной вентиляции легких. Не зря приняли решение не имплантировать клапан сразу, а разделить лечение на два этапа. В итоге, ценой немалых усилий, состояние пациента удается стабилизировать, и через месяц он выписывается домой. А еще через год на очередном поликлиническом приеме в кабинет уверенной походкой входит Николай. Сначала я даже не узнаю его – сбросил десять килограммов лишнего веса, изменился цвет лица. Да, к допорочным физическим возможностям он не вернулся, но живет обычной жизнью, может себя обслуживать, сам ходит в магазин за продуктами, сын с семьей берут его летом на дачу, где он ежедневно работает на участке.

Еще десять лет назад помочь этому человеку в нашей клинике было невозможно, через несколько дней он бы умер в реанимационном отделении. А двадцать лет назад помочь ему не смогли бы нигде в мире. Николай был бы приговорен, но медицина отменила приговор, заменив сердечный клапан через прокол в ноге. Удивительное рядом.

Вдвойне интереснее, что кардиохирургия не останавливается на достигнутом и стремительно развивается дальше. Сегодня мы вплотную подобрались к пластическим операциям на клапанах сердца через небольшие разрезы.

Пластические операции на клапанах – одни из самых сложных, но и самых важных в кардиохирургии. Ведь они дают возможность сохранить свой клапан, а значит, избежать пожизненного приема разжижающего кровь варфарина, повышенного риска кровотечений. Их начинали внедрять у нас в стране, когда я еще учился в академии, а в 2008-м на стажировке в Милане мы с коллегой впервые увидели, как эти операции выполняют через 5-сантиметровый разрез между ребрами. Торакоскопическая операция на сердце с использованием видеокамеры и специальных эндоскопических инструментов намного легче переносится пациентом. Ведь удается избежать самой большой операционной травмы – продольного распила грудины. Именно это для многих пациентов является самым неудобным последствием операции. Грудную кость в конце операции стягивают специальными скобами или хомутами, а иногда просто ушивают стальной проволокой. Но чтобы образовалась костная мозоль и кость начала срастаться, приходится оберегать ее не меньше месяца. Носить фиксирующий корсет, спать исключительно на спине, подниматься с кровати и ложиться на нее с помощью привязанной к изголовью на длинной веревке палочки, внешне напоминающей детскую тарзанку. «Месяц носите себя как хрустальную вазу», – говорю я своим пациентам. А если операцию проводят через мини-торакотомию, то уже на 4–5-й день можно уйти из клиники домой без каких-либо ограничительных мер. Да и шрам будет практически не заметен, что особенно важно для женщин, которых напоминание о стернотомии в зоне декольте заставляет носить строгие, закрытые платья.