Константин Богданов - О крокодилах в России. Очерки из истории заимствований и эк­зотизмов

Лахманн Р . Демонтаж красноречия. Риторическая традиция и понятие поэтического. СПб., 2001. С. 54. Свое впечатление от книги Лахманн я высказал в рец.: Новая русская книга. 2001. № 2. См. также содержательные рец. на исследование Р. Лахманн И. Булкиной и М. Одесского в: Новое литературное обозрение. 2002. № 56. С. 340–350).

Иссерлин Е. М . Конкретная и абстрактная лексика в русском литературном языке XVII века // Начальный этап формирования русского национального языка. Л., 1961. С. 97–111; Веселитский В. В . Из истории русской литературно-книжной лексики 20–40-х годов XVIII века // Этимологические исследования по русскому языку. М., 1966. С. 20–29; Веселитский В. В . Иноязычные слова и их русские эквиваленты у Кантемира // Проблемы современной филологии. М., 1965. С. 53–57; Кутина Л. Л . Формирование языка русской науки (терминология математики, астрономии, географии в первой трети XVIII века. М.; Л., 1964; Кутина Л. Л . Формирование терминологии физики в России. Период предломоносовский: первая треть XVIII века. М.; Л., 1966.

Ковтун Л. С. Лексикография в Московской Руси XVI — начала XVII в. Л., 1975. С. 6. См. также: Ковтун Л. С. Древние словари как источник русской лексикологии. Л., 1977; Калугин В. В. Теория текста в русской литературе XVI в. // ТОДРЛ. СПб., 1997. T. L. С. 611–616.

Шолом Ф. Я. Зарождения і розвиток наукової філологічної думки в Росії і на Україні в XVI — першій половині XVII ст. // Філологічний збірник. Київ, 1958; Steinkuhler Н . Die Theorie der Rede in Russland zu Beginn des 17. Jahrhunderts. Die Makarij- Rhetorik im europaischen Kontext // Slavische Barockliteratur II. Gedenkenschrift fur D.Tschizewskij. Hrsg. von Renate Lachmann. Munchen (Forum Slavicorum. Bd. 54), 1983. S. 153–177. Предположение Штайнкюлера о зависимости риторики Макария от текста Меланхтона в редакции Лоссия повторил, не упоминая о своем предшественнике, В. Аннушкин: Аннушкин В. И. Первая русская риторика XVII века. М., 1999. С. 4 (замечу в скобках, что автор указан ной работы завидно последователен — как в этой, так и в других своих публикациях — в умалчивании об опыте изучения русскоязычных риторик зарубежными исследователями, прецедентном к его собственным сочинениям (см., напр.: Lachmann R. Einleitung // Die Makarij-Rhetorik («Knigi sut' ritoriki dvoi potonku v voprosekh spisany»). Mit einer einleitenden Untersuchung herausgegeben nach einer Handschrift von 1623 aus der Undol'skij-Sammlung (Leninbibliothek-Moskau) von Renate Lachmann. Koln; Wien: Bohlau, 1980. S. 3–74).

Knape J. Philipp Melanchtons «Rhetorik». Tubingen: Max Niemeyer, 1993 (Rhetorik-Forschungen. Bd. 6). S. 5–21; Berwald O . Philipp Melanchtons Sicht der Rhetorik. Wiesbaden: Harrasowitz, 1994.

Востоков A. X. Описание русских и славянских рукописей Румянцевского музеума. СПб., 1842. С. 238.

Соболевский А. И. Переводная литература Московской Руси XIV–XVII веков. СПб., 1903. С. 120. Ссылка Д. С. Бабкина на характерное для XVII века «проникновение отдельных элементов польского языка в Россию» ( Бабкин Д. С . Русская риторика XVII века // ТОДРЛ, вып. VIII. Л., 1951. С. 342. К тому же мнению присоединяется Аннушкин: Аннушкин В. И . Первая русская «Риторика» XVII века. Текст. Перевод. Исследование. М., 1999. С. 207) не представляется достаточной, так как не объясняет сохранение в русском тексте польского произношения слов и имен, уже имевших традицию русскоязычной передачи. Воспроизведение слова «атениенчики» (вм. афиняне), польского произношения в передаче имен Цицерона (Тилиуш), Ливия (Ливиуш), Овидия (Овидиуш), как кажется, проще объясняется языковыми навыками самого переводчика, «проговаривающегося» в этих случаях привычным для себя — польским — произношением. Укажем также на наблюдения Г. Милейковской, автора обобщающей работы о польских заимствованиях в русском литературном языке XV–XVIII веков. Она подчеркивает, что расхожее убеждение в обязательном посредничестве польского языка при передаче латинизмов в русский язык — тезис, развиваемый, в частности, в работах М. Собик и Ст. Кохмана ( Sobik M.-Е . Polnisch-Russische Beziehungen im Spiegel des russischen Wortschats der XVII und der erste Halfte des XVIII. Jahrhunderts. Munster, 1969; Kochman St . Polsko-rosyjskie stosunki jezykowe od XVI do XVIII w. Wroclaw, 1975), — не подтверждается материалами ( Милейковская Г. Польские заимствования в русском литературном языке XV–XVIII веков. Warszawa, 1984. S. 37–38). Для общего литературного употребления XVII века вообще в большей степени характерны не столько лексические, сколько грамматические полонизмы, проникавшие в русский язык устным путем. Прежде всего это — превосходная степень с НАИ- (чуждая восточнославянской грамматической системе предшествующего времени), продуктивность суффикса -ИЗНА в именах существ., образованных от качественных прилагательных, глаголы с заимствованными основами на -ОВАТЬ, употребление предлога ПРЕЗ, укрепление чуждых русскому языку приставочно-предложных конструкций: ЗА в значении «слишком», ЗА в при чинном и временном значении, кальки в управлении имен прилагательных: виноват этому, благосклонный ему, чуждый меня ( Милейковская Г . Польские заимствования в русском литературном языке. С. 127–128, 146).