Коллектив авторов История - Идеал воспитания дворянства в Европе. XVII–XIX века

Начиная с 1766 года были дополнительно введены такие предметы, как двойная бухгалтерия, минералогия, основы горного дела, химия и – самое главное – политико-камеральные науки. Этот курс задумывался и в кратчайшие сроки создавался для преподавания во всесословных университетах монархии: сначала в Вене, потом – по мере подготовки достаточного числа профессоров – в университетах отдельных земель и королевств. Данный учебный предмет представлял собой нехитрую компиляцию из работ Иоганна Генриха Готтлиба Юсти (1720–1771) [811], Георга Генриха Цинке (1662–1729) [812], французских физиократов и пр., составленную Йозефом Зонненфельсом (1732–1817), который впоследствии заслужит славу одного из экспонентов австрийского Просвещения [813]. Главным адресатом курса были разночинцы и служилые дворяне, которым предстояло усвоить цели и задачи реформаторской повестки австрийского абсолютизма и подготовиться к служению общему благу.

Пожалуй, именно преподавание естественного права, а с 1766 года – и политико-камеральных наук отражало степень вмешательства двора в учебный процесс и заинтересованности в его конечном результате. В свое время Г. Клингенштайн отмечала, что специфика австрийской реформы образования заключалась в несравнимо более высокой, чем в германских университетах, доле регламентирующего вмешательства государства (которое диктовало учебные планы, вторгалось в организационные вопросы или произвольно перераспределяло финансы) [814]. В полной мере это утверждение справедливо и для привилегированных дворянских школ. Постоянный контроль и ненавязчивое вмешательство самой императрицы позволяли корректировать образовательный идеал иезуитов в нужном двору направлении. Распространение на Терезианум некоторых практик, введенных в реформированных университетах, привлечение к преподаванию светских профессоров, одновременно преподававших на юридическом факультете, говорили о желании создать единую «вертикаль» имперской бюрократии, где подчиненные и их будущие начальники мыслили бы в единой системе координат [815].

Воспитательная компонента образовательного идеала включала в себя в первую очередь воспитание дворянских юношей добрыми католиками. И в этом отношении Общество Иисуса и двор были едины. Однако для последнего не менее важным было обучение юношей столь не любимым иезуитами дворянским упражнениям или ранняя социализация при дворе. Символично, что спустя всего три месяца после начала занятий, 6 января 1747 года, в Шёнбрунне была дана первая аудиенция для юных кавалеров. Каждый из присутствовавших на ней 25 воспитанников (список опубликован в газете Wienerisches Diarium ) был допущен к целованию руки [816], что было не столько галантным жестом, сколько символическим актом, скреплявшим узами вассальной верности молодых дворян и государыню. Близость ко двору оттеняла привилегированный статус Терезианума. Мария Терезия, Франц Лотаринский, эрцгерцог Иосиф, его братья и сестры регулярно посещали академию, а молодые люди время от времени приглашались на специальные аудиенции в Хофбург, Шёнбрунн, Аугартен. Исключительное место в ряду этих встреч занимали торжественные публичные экзамены знатнейших воспитанников академии, где присутствовала – лично или через одного из своих официальных представителей – императрица, а также первые лица государства. Как писала газета Wienerisches Diarium , там собиралась как благородная, так и ученая публика [817]. В ходе детально инсценированного экзамена молодые люди не только давали ответы на заранее подготовленные (или спонтанные) вопросы, но и преподносили государыне книги своих учителей, сопровождая акт дарения краткой речью [818]. Рабочими языками были латынь или немецкий, в случае высокородных иностранцев также, в качестве исключения, французский или итальянский. На несколько часов аристократы и профессора символически менялись ролями, что наглядно свидетельствовало о том, какое место отныне ученость занимала в образовательном идеале благородного сословия [819].

Однако Терезианум не только передавал сумму знаний и прививал признаки сословной исключительности, но и воспитывал просвещенного индивида, способного и за стенами alma mater добывать знания, осмыслять прочитанное, стремиться к расширению кругозора. Для этого руководство коллегиума содержало штат высококвалифицированных профессоров и постоянно совершенствовало учебные планы. В коллегиуме была первоклассная библиотека, основу которой составило книжное собрание покойного лейб-медика императора Карла VI (1711–1740) – Пия Николая Гарелли (1675–1739). Минералогию и нумизматику юноши изучали по собраниям минералогического и нумизматического кабинетов. На территории дворцового комплекса Фаворита был разбит учебный ботанический сад [820]. Особую известность приобрел физико-математический музей, оснащенный всевозможными приборами, где силами воспитанников для публики регулярно устраивались демонстрации опытов. Популярностью пользовались эксперименты по извлечению электричества [821]. Воспитанники играли в любительских спектаклях, и в числе зрителей нередко были младшие эрцгерцоги и эрцгерцогини. Учебный процесс был непрерывен и разнообразен по форме, имея целью и следствием социализацию дворянского юноши.