Гали Еникеев - Великая Орда - друзья, враги и наследники

Сохранению в Исламе татарского языка способствовало еще и то, что Ислам – религия не столь «централизованная», как христианство. Это обусловлено тем, что принципы Священной книги мусульман, Корана, не предполагают наличия «посредника» (в виде священника или Церкви) между верующим и Богом. Также положения Ислама не предполагают наличие «священной силы» в том или ином обряде (типа «отпущения грехов» или «освящения» и т. п.). Основной критерий веры в Исламе – личное верование и признание Единства Бога, и, соответственно, единоличная ответственность человека за свои грехи, возможность и стремление убавлять их творением богоугодных добрых дел и избегать новых грехов.

Но вернемся к теме. Религиозная, научная и художественная литература, написанная письменностью на основе арабского алфавита на татарском, арабском и персидском языках, была широко распространена среди татар как в Средневековье, так и позднее, вплоть до XX века. Как уже отмечалось, арабский язык широко применяется примерно с XIV века и поныне и в отправлении религиозного культа среди татар-мусульман. И многие татары-мусульмане владели арабским и персидским языками в те времена – например, так же, как владеют ныне многие и многие английским языком в западноевропейских странах.

Обратим внимание, что «посещение Оружейной палаты показало, что такого «русско-арабского» оружия там выставлено довольно много. Интересно было бы выяснить, что хранится в запасниках?» (79, с. 114). Надписи арабским письмом были обнаружены не только на царских и княжеских доспехах и вооружении, но и на тех, которые, скорее всего, принадлежали простым воинам – то есть, были они в массовом распространении (79, с. 118–119).

«Итак, оказывается, что оружие с арабскими надписями ковали не только, а может быть, не столько в Турции» (там же, с. 112).

«В эпоху XVI и даже XVII веков большое количество такого русско-ордынского оружия изготавливалось, по-видимому, именно на Руси-Орде. Которая в XV–XVI веках составляла единое целое с Османией-Атаманией (Турцией. – Г.Е .). Потом значительная часть московского, тульского, уральского и вообще русского оружия была лукаво объявлена «дамасским», «восточным» либо «западным» (там же, с. 114–115). Как видим, и Г. В. Носовский с А. Т. Фоменко также пришли к выводу о том, что достижения наших предков были историками-западниками объявлены принадлежащими либо «восточной», либо «западной» цивилизациям. От них только, мол, предки русских, татар и других народов России и «стран СНГ» и перенимали достижения материальной и духовной культуры.

Основываясь на изложенном в данной главе, сделаем пару промежуточных выводов. Приведенные факты распространения надписей на арабском и татарском языках, изречений из Корана, примеры имевшейся совместимости Православия и Ислама в Московии-России XIV–XVII веков еще раз подтверждают предположение о том, что, во-первых, татары-мусульмане занимали в жизни Московии указанного периода весьма значительную роль.

Во-вторых, исходя из изложенного выше, можно сделать уверенный вывод о том, что в Московии между исповедующими Православие и Ислам – как русскими, так и татарами – в рассматриваемое время не было противостояния и вражды. «Религиозная вражда между христианами и мусульманами» на территории Московии и Великой Татарии в указанный период была измышлена сочинителями истории уже в более поздние, романовские времена. Скорее всего, как и было замечено выше, в Московии в XIV—XVI веках, как и на всей территории Великой Татарии, преобладал принцип единства религий – основанное именно на идеологии Чынгыз-хана о единстве веры и единстве Бога. Притом никто из верующих не обвинял представителя иной религии в том, что он «неправильно молится», и в другой т. п. «ереси» [65]. Вспомним, как определяли вероисповедание своего предка и соплеменника Чынгыз-хана татары-мусульмане еще и в XVII веке: «Основные установления Бога он принял (соблюдал), и мы считаем его мусульманином» (117).

Но заметим, что и к другим, «иноземным» верованиям в Московии и Татарии относились терпимо – скорее всего, к ним было только одно требование – лишь бы не пропагандировали вражду и ненависть к «инакомыслящим», или иным образом не вредили бы обществу. Например, Адам Олеарий, немецкий посол, проехавший в первой половине XVII века от Москвы до Персии через Нижний Новгород, Казань, Астрахань, отмечает, что в Нижнем Новгороде, где «жили русские, татары и немцы», встретил «самую крайнюю на востоке лютеранскую церковь», построенную еще в XVI веке.