Нэнси Шилдс Коллманн - Преступление и наказание в России раннего Нового времени

Примерно в 40 случаях под защиту было взято достоинство суда: подьячие, которые допустили прописку в царском титуле, были «биты батоги нещадно вместо кнута». Ложное объявление «слова и дела» (Судебник 1550 года предписывал смертную казнь за клевету) влекло за собой разнообразные жестокие наказания: нещадное битье батогами гулящего человека, битье кнутом на козле тобольского пешего казака (который утверждал, что «говорил с хмелю»), крестьянина и холопа [596]. За «невежество» – он назвал суд «шемяковским» (то есть коррумпированным) – батогами был бит половник тобольского сына боярского; а двое пятидесятников пеших казаков были на день посажены в тюрьму «за то, что оне с служивыми со многими людми приходили к съезжей избе с болшим шумом и били челом Государю о карауле невежливо» [597].

Как мы уже отмечали, высокопоставленные чиновники, как правило, получали менее суровые наказания за нетяжкие преступления. Например, тобольский сын боярский был приговорен к однодневному заключению в тюрьму за то, что отпускал подчиненных со службы «для своей бездельной корысти». Группа из более чем тридцати начальных и служилых людей – «литва, и конные казаки, и новокрещены, и юртовские служилые татаровя» были на сутки «посыланы в тюрьму» за то, что вернулись с задания «без прикащиковы отписи». Но и люди в высоких чинах подвергались телесному наказанию, если их деяния подрывали государственную власть или казенный интерес. Так, тобольский сын боярский и двое служилых людей были биты батогами за то, что приняли взятку – «посул» у женщины, чтобы не брать ее под стражу за противозаконную торговлю табаком; на атамане пеших казаков, двух его подчиненных и целовальнике из тобольских посадских людей были доправлены деньги полученного ими «посула» и было велено бить их кнутом «по рядом», но по заступничеству архиепископа телесное наказание было заменено штрафом. Подобные решения по делам о взятках соответствовали Судебнику 1550 года [598].

Тобольские судьи также приговаривали детей боярских и других служилых людей к телесным наказаниям, если их вина была связана с военной службой. За бегство со службы четверо татар были биты батогами, а стрелец и пеший казак – кнутом «по торгом в проводку». В некоторых случаях наказывали людей невысокого статуса, служивших при тюрьме. Три тюремных сторожа, которые выпускали тюремных сидельцев без ведома начальства, были биты кнутом на козле; та же участь постигла целовальника, потакавшего заключенным в их игре в зернь [599]. Жестоким наказаниям подвергались сексуальные преступления. Хотя изнасилование традиционно относилось к области церковного права, в Московском царстве насильников судили в светских судах, скорее всего, потому, что их преступление включало в себя физическое нападение. Петровское законодательство формально закрепило эту практику. Тобольские судьи рассматривали это как серьезное преступление. Тобольский сын боярский, силой похитивший и изнасиловавший татарку, поплатился батогами; трое холопов за изнасилование холопки были биты кнутом; служилого же человека кетского острога за изнасилование дворовой девушки били «на козле по торгом кнутом» [600].

Несколько убийств тобольские судьи сочли недостаточно тяжкими для смертной казни. Они назначили телесное наказание и штраф, но и только; другие виды компенсации применялись редко. Крестьянин, убивший другого крестьянина (1640), должен был заплатить поголовные деньги – налог за мертвое тело – и был «бит по рядом и по торгом в проводку кнутом»; кроме того, его отдали на поруки. Согласно указу 1625 года, его и его семью следовало отдать господину убитого крестьянина в качестве возмещения, но вердикт не содержит ничего похожего. Аналогичное решение встречаем и по еще одному убийству крестьянина крестьянином (1641) [601]. Тобольские судьи выносили несколько более мягкие приговоры по делам о правонарушениях и воровстве, чем предписывалось судебниками XVI века. В случае грабежа двумя «гулящими людьми» третьего они в соответствии с буквой закона приговорили виновных к порке на торгу. Но когда речь зашла о повторной краже, преступники – архиепископский кузнец, который оказался рецидивистом, и «гулящий человек» – не претерпели всей строгости предусмотренного законами XVI века наказания (смертная казнь по Судебнику 1550 года, битье кнутом, калечение или смерть по губным грамотам). Вместо этого их пытали, а затем били кнутом «по рядом в проводку», гулящего человека отдали на поруки, а кузнеца посадили в тюрьму «для того, что он в прежних воровствах в татбе ж был» [602].