Константин Соколов - Пламя над Волгой. Крестьянские восстания и выступления в Тверской губернии в конец 1917–1922 гг.

Состав дела позволяет проследить формирование антисоветской идеологии у человека, задолго до революции воспринявшего социалистические взгляды и даже какое-то время поддерживавшего большевиков. С учетом того, что в некоторых восстаниях в Тверской губернии их лидерами становились люди с аналогичной биографией, а иногда даже бывшие члены РКП(б), представляется крайне важным проследить эволюцию таких взглядов даже на единичном примере. Кроме того, исследование позволяет понять отношение деревни к таким «идейным» людям, выяснить, насколько важна была антисоветская идеологическая составляющая как для крестьянства в целом, так и для участников повстанческого движения.

Во всех документах следствия и в сообщениях уездной и губернской печати Калявин-Вещий фигурирует как организатор зеленых банд, и даже восстания зеленых в Весьегонском уезде, к которому он не имел никакого отношения.

Выходец из семьи крестьян-середняков, Василий Данилович Калявин (в 1919 году ему было 37 лет), как и многие его земляки, был отходником, работал на заводах Петрограда. Образование – земская школа. К моменту событий 1918–1920 годов у него была изба, двор, две коровы, и при этом жена и четверо детей (старшей дочери было всего 10 лет) – даже середняком его считать трудно.

В 1905 году Калявин принимал участие в революционных событиях в столице. Между революциями он начал писать в петербургских газетах «Русь», «Молния», «Обрыв». В 1911 году появился псевдоним Вещий.

В его биографии есть эпизод, который позволил большевикам записать Василия Даниловича в ярые враги советской власти: в 1907–1908 годах он служил в полиции урядником в Антоновской волости Весьегонского уезда, всего чуть менее 14 месяцев. После этого был писарем у волостного старшины в родной Мартыновской волости (до 1918 года Весьегонский, после – Краснохолмский уезд). В начале 1917 года снова жил в Петрограде [341].

В дни Февральской революции он в гуще событий – распространял прокламации, искал полицейских, стрелявших в народ с чердаков, был арестован за агитационные выступления перед казаками. В период между революциями некоторое время симпатизировал большевикам, участвовал в сборе денег для взятия арестованных членов партии на поруки. Насколько можно судить, он пробовал служить новой власти, но очень быстро в ней разочаровался и уехал домой, прихватив с собой револьвер, четыре винтовки и несколько сот патронов [342]. Причина разочарования, по его признанию, – то, что к власти пришли не идейные люди, а ищущие собственную выгоду.

Но и в родном селе он столкнулся с тем же, что в столице, – деревенские большевики проводили повальные обыски и изъятия без описей, разворовывали конфискованное. После того как Калявин стал возражать против этих бесчинств новой власти, он был объявлен ее врагом, и его дом тоже подвергся обыску-разграблению [343].

В июне 1918 года в Мартыновской волости проходило собрание по продовольственному вопросу, руководили которым братья Калявины. Благодаря их агитации крестьяне высказались за свободу торговли и за отмену продовольственного налога. Мотивация была типичной для лета 1918 года: уезд для волости ничего не делает, никакой помощи мы не получаем, а куда идет налог – неизвестно [344].

12—13 июня в соседней Чамеровской волости Весьегонского уезда произошло одно из самых крупных и известных крестьянских восстаний в Тверской губернии. Его участники во время наступления чекистских отрядов попросили помощи от Мартыновской волости, и группа жителей вышла к ним, но к тому времени восстание уже было подавлено. Очевидно, что брат Калявина, Александр Данилович, был одним из предводителей этой группы. Его задержал отряд Весьегонской УЧК. Дважды он пытался бежать из арестного дома и после второй попытки был расстрелян [345].

Очевидно, каким-то образом принимал участие в событиях и Василий Данилович, поскольку вскоре после чамеровского восстания, 2 июля 1918 года, его пришли арестовывать. Он бежал из волости в Петроград и больше в свой дом никогда не возвращался. В октябре 1918 года из-за голода он приезжает в Мартыново, рассчитывая, что про него тут забыли, живет у знакомых. Тогда же, во время повальных обысков осенью 1918 года, у его семьи отобрали немало вещей, в том числе ткань для одежды детям, о чем он неоднократно упоминал в обращениях в органы власти. Именно эти события окончательно убедили его в «несправедливости» коммунистов [346].

В итоге в январе 1919 года он опять уезжает в Петроград, но в местный совет поступило обращение из Мартынова о нем как о контрреволюционере, и Калявину пришлось уже в марте вернуться на родину. В этот период началась его антисоветская деятельность – возмущенный обысками, он изготавливал и развешивал прокламации с протестами против действий большевиков. Впрочем, и ранее он раздавал знакомым оппозиционные газеты, писал из Петрограда письма с критикой большевиков. Но когда вокруг него начинает собираться группа, выяснилось, что никаких политических мотивов выступать против власти, кроме как у Калявина, ни у кого нет. Более того, в конце июня, испытывая нужду, ее участники решили достать деньги и оружие в Судковском волисполкоме в Ярославской губернии, банально его ограбив.