Елена Мельникова - Древняя Русь и Скандинавия - Избранные труды

Еще в двенадцатилетнем возрасте Олав (род. ок. 995 г.) стал участником викингских походов в Швецию и Восточную Прибалтику, а с 1009 г. принимал участие в английских походах датского викинга Торкеля Длинного (в частности, в битве при Рингмере, 1010 г.), перешедшего в 1012 г. на сторону англо-саксонского короля Этельреда, находившегося в изгнании в Нормандии. Вместе с Торкелем Олав оказался во Франции, где ок. 1013 г. был крещен в Руане, а затем находился в войске Этельреда, высадившегося в Англии после смерти Свейна. Однако быстрый разгром войска Этельреда и покорение Кнутом Англии вынудили Торкеля (в войске которого, как предполагается, оставался Олав) примириться с Кнутом. См.: Johnsen О. A. Olav Haraldssons ungdom indtil slaget ved Nesjar 25 mars 1016. En kritisk underspkelse I I Skrifter utgit av Videnskaps-selskapet i Kristiania. II. Hist.-Filos. Klasse. 1916. N 2. Kristiania, 1917. S. 1-39.

Область Ранрике потомки Харальда Прекрасноволосого считали своей отчиной, равно как и западный Гаутланд. Этот конфликт не удалось разрешить при встрече двух Олавов на о. Хисинг в устье р. Гёта-Эльв, и он не утих после женитьбы Олава Харальдссона на дочери Олава Шётконунга Эстрид в 1019 г. Возможно, враждебность шведского конунга к Олаву Харальдссону усугублялась викингскими набегами на побережья Швеции, которыми Олав начал свою бурную деятельность.

Она многократно отмечается Снорри Стурлусоном, Адамом Бременским и другими авторами.

Adam. Lib. II. Cap. LVII (55). Перевод В. В. Рыбакова, которому я приношу благодарность за разрешение использовать еще не опубликованный перевод сочинения Адама на русский язык.

Ibid. Lib. II. Cap. LII (50).

Cp. характеристику Олава Харальдссона: «Даны сражались за власть, а норманны воевали за свободу. В этой тяжбе, [как] мне кажется, справедливость была скорее на стороне Олафа, для которого война была более вынужденной, чем желанной. Если же когда-либо выдавалось время, свободное от военных действий, этот Олаф творил правду и суд в королевстве… Он также держал при себе много епископов и пресвитеров из Англии, увещеваниями и поучениями которых он располагал свое сердце к [принятию] Господа и [которым] он доверил наставлять подчиненный [ему] народ» [Adam. Lib. II. Cap. LVII (55)].

Об источниках «Саги об Олаве Святом» Снорри см.: Джаксон Т. Я. ИКС-1994. С. 9–14.

КЗ. С. 177–179. См.: Moberg О. Snorre Slurlason, Knut den Store och Olav den helige// Saga och sed. 1987. S. 53–80.

КЗ. C. 241.

См., например: Jones G. A History of the Vikings. 2nd ed. L., 1984. P. 375.

Moberg O. Olav Haraldsson. S. 66–87. См. также: Langslet L.R. Olav den Hellige. Oslo, 1995. S. 31.

Источники ничего не сообщают о том, был ярл Эйрик язычником или христианином. Однако традиционно хладирские ярлы были оплотом язычества в стране, и именно в Трёндалёге, где находилось главное святилище в Мере, христианизаторской деятельности Олава было оказано наиболее упорное сопротивление. В то же время трудно себе представить, что Эйрик, одна из ключевых фигур в Англии, мог оставаться язычником, особенно учитывая поддержку церкви со стороны Кнута.

Adam. Lib. II. Cap. LVII (55).

ПВЛ-1996. С. 58.

Джаксон Т.Н. ИКС-1994. С. 19–20, 154–161.

Там же. С. 62, 73.

См.: Назаренко А. В. Древняя Русь на международных путях М., 2001. С. 494.

ПВЛ-1996. С. 63.

Мотивы, заставившие Олава согласиться на брак Ингигерд с Ярославом, нарушив данное ранее под давлением свейской знати обещание выдать ее замуж за Олава Харальдссона, не указаны Снорри. Однако они должны были быть весьма существенны и убедительны для окружения Олава Шётконунга, поскольку немедленных возражений против этого брака не последовало.

О дискуссии по поводу «Ладожского ярлства» см.: ДжаксонТ.Н. ИКС-1994. С. 158–160.

Глазырина Г. В. Свадебный дар Ярослава Мудрого шведской принцессе Ингигерд (К вопросу о достоверности сообщения Снорри Стурлусона о передаче Альдейгьюборга / Старой Ладоги скандинавам) // ДГ. 1991 год. М., 1994. С. 240–244.

См.: Джаксон Т.Н. ИКС-1994. С. 104, 119. Уже в начале 1030-х гг., как явствует из рассказа о поездке норвежских купцов на Русь (см. ниже), единственным верховным правителем является Ярослав, к которому (а не к его наместнику в Ладоге) обращаются купцы.