Юрий Кривошеев - Русь и монголы. Исследование по истории Северо-Восточной Руси XII–XIV вв.

«Ростовци», «суздальци», равно как и «владимирци» и «переяславци», выступали действенной и конструктивной силой в борьбе городов. В ней, как писал К.Н. Бестужев-Рюмин, «являются деятелями целые массы». [50] Бестужев-Рюмин К.Н . О составе русских летописей до конца XIV в. СПб., 1868. С. 109. О ведущей роли горожан красноречиво говорит тот факт, что в летописи при перечислении «действующих лиц» впереди стоят горожане: «Ростовци и боляре», «Ростов, Суждаль и вси боляри», «людье вси (т. е. владимирцы. — Ю.К .) и бояре» и т. д. Думать так, кроме того, дают основания как «большая социально-политическая активность рядового населения», так «сама социально-политическая организация древнерусского общества с присущей ей непосредственной демократией». [51] Фроянов И.Я . Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. С. 134, 235 и др. Безусловно существовали различные социальные категории горожан, но в летописи они не указываются. Летописцу — очевидцу происходивших событий — это совсем не важно. Он не видит необходимости противопоставлять их друг другу. «Лучшие», «простьци» или купцы — все они для него члены единой городской общины. Он и представителей городской дружины называет, нисколько не задумываясь, по имени горожан. Все это, безусловно, свидетельствует о еще прочных общественно-политических связях внутри городских общин. [52] Так же определяет внутриобщинные отношения в Новгороде и Пскове в XII в. (и позднее) тщательно изучивший этот вопрос Ю.Г. Алексеев. Он считал, что в XII в. социальное выделение богатых и влиятельных членов городской общины только намечалось. Они не имели еще «своей антитезы в виде людей худших; их роль и особая позиция в социальных конфликтах не подчеркивается» ( Алексеев Ю.Г. «Черные люди» Новгорода и Пскова (к вопросу о социальной эволюции древнерусской общины) // ИЗ. М., 1979. Т. 103. С. 245–246 и др.). Ср.: Лимонов Ю.А . Владимиро-Суздальская Русь. С. 129–130.

Однако мы вовсе не хотим сказать, что здесь не было своих лидеров — «без них не в состоянии функционировать любое общество». [53] Фроянов И.Я . Киевская Русь. Очерки социально-политической истории. С. 184 и др. В.О. Ключевский, например, ставил во главе общества наряду со служилой аристократией также торговую. [54] Ключевский В.О . Соч. в 9 т. Т. I. Курс русской истории. Ч. I. С. 328 и др. А.Н. Насонов отводил купечеству — «наиболее деятельному и самостоятельному» «классу» северо-восточного края — уже первенствующую роль. Участие боярства в борьбе городов, считал он, лишь осложняло ее. [55] Насонов А.Н. Князь и город… С. 14–15, 22, 27. Мы полагаем, что несмотря на приведенные веские доводы, А.Н. Насонов преувеличивает социальное значение купечества. Летопись молчит о какой-либо выдающейся роли торговой прослойки. [56] А.Е. Пресняков не без основания предположил, что «слово "купцы" имеет часто в старых летописных текстах широкое значение — горожане» ( Пресняков А.Е. Образование Великорусского государства. С. 46, прим. 2). Видимо, это не случайно. Купечество в XII в. еще политически «не созрело» до уровня руководства обществом. Их объединения, как на примере Новгорода и Пскова отмечает Ю.Г. Алексеев, «носили характер торговых предприятий, не имевших политического значения, т. е. не участвовавших непосредственно в управлении городом-землей», «их участие в политической жизни города-земли определялось их принадлежностью к тому или иному основному сословию». [57] Алексеев Ю.Г. «Черные люди» Новгорода и Пскова… С. 257–258. — На принадлежность купцов к «владимирской городской общине» указывает Ю.А. Лимонов. Вместе с тем он несколько преувеличивает их политическую самостоятельность и значение, а также их «влияние на городскую общину» ( Лимонов Ю.А . Владимиро-Суздальская Русь. С. 139–141). По-нашему мнению, общественной жизнью городских общин руководило боярство.

Однако вопрос о происхождении, формировании и месте в древнерусском обществе боярства относится к числу дискуссионных в современной отечественной медиевистике. Поэтому считаем необходимым остановиться на нем.

С 60-х годов в советской историографии установились взгляды на боярство как на основную движущую силу развития русского общества домонгольского периода. Приход к власти бояр сопровождался ожесточенной борьбой с князьями. Наиболее концентрированное выражение эта концепция нашла в работах Б.А. Рыбакова. Древняя Русь представляется ему заполненной боярскими крепостями-замками, владельцы которых первенствуют и в экономике страны, владея мощными вотчинами с зависимыми смердами, и в политической жизни общества, имея политическую программу, предусматривающую управление князя той или иной волостью только по их воле. В противном случае следовала расплата. Князья тоже «не оставались в долгу, и боярские головы летели десятками». [58] Рыбаков Б.А. 1) Обзор общих явлений русской истории IX — середины XIII вв. // ВИ. 1962. № 4. С. 43–44; 2) Киевская Русь и русские княжества XII–XIII вв. М., 1982. С. 574–575, 578 и др.