Михаил Бойцов - Бог, Рим, народ в средневековой Европе

Однако в чем действительно могла состоять цель герцога? Легко согласиться с самым общим утверждением Морава, что амбициозная подделка должна была серьезно укрепить позиции Рудольфа (и всей его династии) в конкурировании с другими крупными княжескими семьями внутри империи. К тому же позиции эти только что оказались заметно ослаблены.

Как известно, Габсбургов не оказалось среди участников двух имперских собраний 1355–1356 и 1356–1357 гг., на которых князья приняли свод имперских законоположений, впоследствии получивших название Золотой буллы императора Карла IV. Еще серьезнее выглядело то, что, согласно той же Золотой булле, Габсбургам не досталось места среди курфюрстов — князей, избиравших короля. Причем и текст Золотой буллы, и политическая практика тех лет создавали впечатление, что собрание курфюрстов теперь приобретет значительную роль во всех делах империи, а не только во время редких выборов нового государя.

Отсюда историки практически единодушно предположили, что «Большая привилегия» стала прямым ответом обиженного Рудольфа IV на Золотую буллу, начисто проигнорировавшую интересы третьей в империи (наряду с Люксембургами и Виттельсбахами) королевской династии [292] См., например: Dostal E. Die Goldene Bulle Karl IV. als Vorlage der unechten Privilegien des Herzogtums Österreich // Monatsblatt des Vereins für Landeskunde (und Heimatschutz) von Niederösterreich (und Wien). 1911. Bd. 10. S. 225–236. . Ведь стоило только ввести в действие все требования «Большой привилегии», как австрийские герцоги заняли бы в Священной Римской империи положение, сопоставимое со статусом курфюрстов. Голоса при избрании короля они, правда, так и не получали, но во всем остальном не отставали от конкурентов.

Лишь относительно недавно Морав стал доказывать, что комплекс фальшивых грамот, созданный при венском дворе, вопреки общепринятому мнению не мог быть ответом на Золотую буллу уже хотя бы потому, что в Вене ни единого ее списка к моменту появления «Большой привилегии» еще не было [293] Moraw P. Op. cit. S. 201–224. Противоположное мнение, что фальсификаторы имели перед глазами текст Золотой буллы и едва ли не цитировали его, высказывал еще Хубер: Huber A. Geschichte… S. 23–25. . (Первые рукописные копии Золотой буллы в венских собраниях прослеживаются только с XV в. [294] См. каталог всех выявленных на сегодняшний день списков Золотой буллы и анализ их распространения: Heckmann M.-L. Zeitnahe Wahrnehmung und internationale Ausstrahlung. Die Goldene Bulle Karls IV. im ausgehenden Mittelalter mit einem Ausblick auf die Frühe Neuzeit (mit einem Anhang: Nach Überlieferungszusammenhang geordnete Abschriften der Goldenen Bulle) // Die Goldene Bulle… Bd. 2. S. 933–1042, каталог см. на с. 979–1042. Впрочем, в середине XVIII в. создатель Венского династического, дворцового и государственного архива Теодор Антон Таулов фон Розенталь вроде бы утверждал, будто видел в Инсбруке экземпляр Золотой буллы времени Рудольфа IV, в котором к тому же якобы имелось несколько пассажей, отсутствовавших во всех остальных известных списках: Hormayr J. v. Über das geheime Haus-, Hof- und Staats-Archiv in Wien (Beschluß) // Arch. für Geographie, Historie, Staats- u. Kriegskunde. Jg. 1. 1810. S. 413–423, здесь S. 419. На основании этого туманного и до сих пор так и не подтвердившегося известия Ваттенбах даже предположил, что Рудольф IV планировал впоследствии навязать князьям «исправленную и дополненную» версию Золотой буллы ( Wattenbach W. Op. cit. S. 102). ) Возразить Мораву попытался А. Заутер, не очень, впрочем, далеко отойдя от его суждений [295] Sauter A. Op. cit. S. 164–166. . Оба ученых одинаково отмечали, что между двумя документами не обнаруживается точных текстуальных совпадений [296] См. согласие с этим тезисом и в новой работе: Lackner Ch. Op. cit. S. 93–94. . Некая неприятная информация о переменах в империи, на которую Рудольф IV посчитал необходимым ответить столь решительным образом, поступила к нему, согласно Мораву, «устно, [сформулированной лишь] в самых общих чертах и [переданной только] на уровне межличностного общения». На взгляд же Заутера, точек соприкосновения между обоими текстами было больше, чем усмотрел Морав. Отсюда следует, что содержание Золотой буллы в некоторых особенно важных ее пунктах Габсбургам пересказали довольно точно. Однако и Заутер не представлял себе, чтобы эти сведения дошли до двора Альбрехта II (а позднее — Рудольфа IV) иначе как переданными «устно, в самых общих чертах и на уровне межличностного общения». Различие в позициях двух ученых оказывается, таким образом, скорее количественного, нежели качественного свойства: вопрос сводится к тому, пересказали ли в Вене главные положения Золотой буллы лишь поверхностно и приблизительно (Морав) или же довольно подробно и относительно точно (Заутер). Между прочим, о содержании Золотой буллы они оба, отец, Альбрехт II, и сын, будущий Рудольф IV, могли быть оповещены «устно, в самых общих чертах и на уровне межличностного общения» не кем иным, как самим Карлом IV во время его визита к обоим Габсбургам на большой княжеский съезд в Вене в июле 1357 г. Ведь, несмотря на отстранение от круга курфюрстов, общение между ними и двором императора-Люксембурга отнюдь не прерывалось [297] О возможности существования и других каналов устной передачи сведений между обоими дворами см. также: Lindner M. Op. cit. S. 189–191. О нередких встречах Карла IV с Габсбургами в 1355–1357 гг. см.: Hergemöller B.-U. Der Abschluß der «Goldenen Bulle» zu Metz 1356/1357 // Studia Luxemburgensia. Festschr. Heinz Stoob zum 70. Geburtstag / hrsg. v. F. B. Fahlbusch u. P. Johanek. Warendorf, 1989. S. 137–142. .