Поражение под Аустерлицем поставило Александра перед выбором: война или мир с Францией. Каждый из возможных путей имел свои плюсы и минусы. Безусловно, Александр еще не терял надежды выступить спасителем Европы и готов был продолжать борьбу в надежде на создание новых антинаполеоновских коалиций, но в то же время вопрос о возможности этих коалиций оказывался под сомнением, и в случае новых поражений русской армии война могла быть перенесена на русскую территорию.
В двух номерах «Московских ведомостей» за 1806 г. были опубликованы два стихотворения с одинаковым заглавием «Стихи на Новый 1806 год». Стихотворение первого номера было построено на противопоставлении бедствий, обрушившихся на Европу, и «блаженства» внутреннего состояния России:
Европы, Азия, Вселенная
Мятутся, плавая в бедах:
Но ты среди всех бурь спасенна;
Блаженство, рай в твоих землях.
При этом само «райское блаженство», царящее в русских «землях», является результатом военных побед Александра I:
МОНАРХ твой бодрствует, как Ангел над тобою,
И жизни для тебя Своей он не щадит;
Внутрь сыплет милости он полною рукою,
Извне врагов твоих как грозный Марс разит.
Как брани бог вооруженный
Предъидет воинам Своим
И устрашенный враг, надменный
Себя смиряет перед Ним.
Герои лаврами твои везде венчанны,
Господь Сил шествует пред ними во громах:
Где ступят лишь, враги там стерты и попранны,
В твоих же празднуют воинственных стенах.
Стихотворение в следующем номере выдержано в более мирной риторике. О войне говорится как о чем‑то уже завершенном и оставленном в прошлом году:
Сын пятый века уж сокрылся
От нас далеко отлетел,
Унес с собой чем веселился,
Когда подлунною владел;
Уже и радости и горе,
И стук мечей, и пламя жерл,
За ними в след слез, крови море
Забудем!..
Новый 1806 год несет с собой мир и покой не только России, но вселенной:
Гряди, сын юный – вожделенный,
Главу оливой увенчав,
Небесной искрой позлащенный,
Драгий подарок восприняв,
Ключем надежнейшим к блаженству
Златым мiр миром подари;
Сковав вселенной мышцы зверству,
Героев новых сотвори.
Россией правящий днесь Гений,
Зерцало истинных доброт
стезей любви, благотворений,
К блаженству, к славе нас зовет!
При этом мир во «вселенной» будет достигнут не в результате новой войны, а в результате примирения со вчерашними врагами:
В друзьях изменников оставим
И новой жизнью станем жить;
Прямым добром себя прославим,
Коль станем верно Муз любить,
И имя Россов неизменным
Век будет щастием греметь;
Пред Россом сильным, возвышенным
Начнет весь мир благоговеть!
[Стихи на Новый… с. 1]
Таким образом, мы видим два возможных сценария: Россия продолжает войну и освобождает Европу, и Россия замиряется с врагом и воцаряется мир. За этими поэтическими формулами стояли вполне конкретные политические программы.
В русской печати стали появляться тексты, оправдывающие войну против Франции. Среди них было немало политических брошюр, переведенных с французского и немецкого языков. Их авторы, с одной стороны, осуждали мир, навязанный Европе Наполеоном, а с другой – писали об унизительном положении европейских держав [Иелин, 1807]. Автор одной из таких брошюр полагал, что мир, восстановленный в Европе в начале XIX в., серией дипломатических договоров: Люневильским (9 февраля 1801 г.), Флорентийским (18 марта 1801 г.) и Амьенским (25 марта 1802 г.) – породил, прежде всего во Франции, надежды на то, что Наполеон, сменив «окровавленные лавры войны» на «гражданскую корону», обеспечит внутреннее процветание Франции и справедливое отношение к сопредельным государствам. Однако скоро выяснилось, что «это были только приятные мечты». Положение Франции унизительно прежде всего для самих французов. Эмигрантам позволено вернуться, но они «вынуждены испрашивать себе хлеб у дверей прежних домов своих». Формально восстановленная религия превратилась «в простую политическую пружину». Поддержание общественного порядка оплачивается высокими налогами и полицейским режимом. Двор Наполеона превзошел по роскоши двор Бубонов, печать наполнена подлой лестью и т. д. [Взор на политическое… с. 8–9].
Во внешней политике Наполеона преобладают «такая же бесчестность притеснения и насильства». Здесь также все держится на страхе и на уверенности европейских правительств в «совершенной невозможности сделать хотя бы малейшее сопротивление» [Там же, с. 30, 39]. Таким образом, мир ассоциируется с насилием и страхом. Его внешними проявлениями являются полицейский режим внутри страны и нарушение договоренностей в международных отношениях.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу