Юрий Чайковский - Мысы Ледовитого напоминают

Ледяной прожектор впереди погас, низкое солнце плывёт слева, к северо-западу и уже готово уйти за ледяной купол. Льдины по левому борту (солнце напросвет) зазеленели венецианским стеклом, прямо по курсу вырастает из чёрной воды ледник (голубоватый слоистый обрыв), и на его фоне четвероугольник паруса, поверху скошенный, глядится белым. Легкий ветер несёт парус и лодку мимо льдины, а льдина — голубая, от ползущего с горы ледника, видать, откололась. Вот откуда позавчерашний голубой огонёк в плоской чаше — с Беннета. Не забыть записать.

Плавучая льдина приближается, за её рваным голубым краем выплывает бурая стосаженная гранитная стена, устремив зубцы к серо-голубому небу. В её расселинах белеет нетронутый снег, на его фоне белый парус стал выглядеть серым. И вскоре обвис безжизненно: под берегом штиль. Где пристать, чтоб не стена и не рыхлый плавучий лёд? Колчак, в том же докладе:

«Ветер стих, мы убрали паруса и на веслах стали пробираться между льдинами. Без особых затруднений мы подошли под самые отвесно поднимающиеся на несколько сот фут скалы, у основания которых на глубине 8–9-ти сажен через необыкновенно прозрачную воду виднелось дно, усеянное крупными обломками и валунами. Неподалеко мы нашли в устье долины со склонами, покрытыми россыпями, узкое песчаное прибрежье, где высадились, разгрузились и вытащили на берег вельбот».

И опять повезло: в иное время, когда нет плавучего льда, здесь обычны волны, и к острову не пристать. Так и случится через десять лет, когда к острову подойдёт ледокол «Таймыр» — он не сможет высадить людей на кипящие волнами крохотные полоски гальки. Пристать ему удастся только к северному берегу — для группы Колчака такой крюк обернулся бы как минимум четырёхдневной задержкой, а с тем и почти неизбежной гибелью, ибо вскоре настала непогода, а за ней зима.

На пляжике, где пристали, нашли мелкие вещи и знак — покрытую камнями медвежью шкуру. Добрался-таки Эдуард Васильевич до Беннета!

Де-Лонг, Толль и Колчак на острове Беннета

Гора Де-Лонга (а возможно и г. Тол ля) являет собой мезозойский вулкан, следы извержения которого хорошо видны в форме «дворцов». Самая богатая растительность («оазис») приближается по составу и степени сомкнутости покрова (почти достигающей 50 % площади) к арктической тундре. Остальные «тундроподобные участки» принято относить к арктической пустыне.

А — изогипсы (линии равной высоты) на ледниках

Б — обрывы (в основном, гранит, перекрытый базальтом)

В — песчано-галечные пляжи

Г — тундроподобные участки

Д — голые скалы и россыпи

Е — места высадки групп исследователей:

1 — Дж. Де-Лонга на санях и пешком (1881),

2 — Э. В. Толля на байдарах (1902),

3 — А. В. Колчака на шлюпке (1903),

4 — с ледоколов «Таймыр» и «Вайгач» (1913); 5 — с ледокола «Садко» (1937);

6 — С. М. Успенского на самолете (1956)

Ж — гурии (керны):

1 — Де-Лонга и Толля,

2 — на медвежьей шкуре (1902) и Колчака (1903)

И — «место постройки дома», в действительности даже не начатой

К — избушка Толля

Л — место, где Колчак тонул

М — ящики с камнями

Н — крест в память погибших (1913)

П — плоская базальтовая россыпь

Словом, пристали тоже удачно очень. Однако справа и слева от пляжика гранитные стены обрываются в ледяное нагромождение, пройти негде. Толль обещал оставить знак у мыса Эмма, на самом западе острова, но идти по ноздреватому морскому льду — рискованно. Зато прямо вглубь острова — ущельице с двумя ручейками по крутой базальтовой осыпи, — именно они протаяли ту промоину, по которой пришёл вельбот. Но вверх — это на завтра, ибо лезть на гору сил нету. Заночевали на берегу. Развели из плавника костёр, повесили над ним котёл на суку, положенном на большой камень и придавленном камнем поменьше. Через 53 года этот простой очаг так и был обнаружен советскими полярниками — у Арктики долгая память.

Назавтра день солнечный и тёплый. Колчак с двумя спутниками забрались по ущельицу наверх и, одолев осыпь, пошли на запад — сперва ледником, потом среди скал. Впереди гора в форме клыка, а перед ней опять ледник. Но что это?

Уходящий вниз, к морю, сверкающий ледовый откос словно залит пятнами краски — огненной и багряной. Колчак застыл в изумлении, а Рогачёв спокойно:

— Снег цветёт. Знамо дело, склон-то полудённый.