Томас Вебер - Становление Гитлера. Сотворение нациста

Одна из причин того, что демократизация a la bavaroise [ «по-баварски» ] не была обречена с самого начала, состоит в готовности умеренных социал-демократов сформировать правительство с радикалами Айснера. В то время как вожди баварской СДПГ предпочли бы исполнить революцию иного рода, они желали сотрудничать с правительством Айснера, таким образом приручая радикалов на левом фланге. Некоторое время эта стратегия СДПГ работала на удивление хорошо, чему помогали собственный примиренческий и благородный идеалистический подход Айснера к политике и его способность, по меньшей мере вначале, осознавать, где остановиться, не заходя чересчур далеко. Хотя он и возглавлял независимых социал-демократов, он не разделял цели крайне левых революционеров в Мюнхене. Айснер рассматривал себя умеренным социалистом более в традициях великого философа Просвещения Иммануила Канта, нежели чем тех, что породили большевиков, произведших революцию в России.

Другая равным образом важная причина того, что демократизация в баварском стиле всё же имела шанс, состоит в прагматической готовности многих членов старой элиты и верноподданных режима сотрудничать с новым правительством, даже если часто их собственное предпочтение явно было в пользу иного политического порядка. Это прежде всего вследствие поведения верноподданных прежнего режима революция прошла так гладко. Когда они проснулись в республике 8 ноября, то предпочли просто согласиться с новыми реальностями, нежели устраивать сражение.

Конечно, само собой разумеется, что многие верноподданные режима предпочли бы реформы скорее, чем ликвидацию старого порядка. И всё же они приняли новый. Даже Отто Риттер фон Дандль, последний премьер-министр короля, убеждал Людвига отречься, добавляя при этом, что он тоже потерял свою работу. Подобным образом Франц Ксавер Швайер, высокопоставленное должностное лицо при короле и непоколебимый роялист, станет тем не менее лояльно служить республике, сначала как чиновник в Берлине и затем в качестве баварского министра внутренних дел. Макс фон Шпайдель, один из бывших командиров военного времени и стойкий монархист, также помогал новому режиму. Через три дня после захвата власти Айснером он отправился к королю Людвигу, чтобы убедить его освободить баварских офицеров от их присяги верности монарху. Так как Людвига нигде нельзя было найти, Шпайдель решил сам выпустить предписание, которое побуждало солдат и офицеров сотрудничать с новым режимом. Даже Михаэль фон Фаульхабер, архиепископ Мюнхена, который полагал, что революция принесла не «конец несчастьям», но «несчастье без конца», сказал священникам своей епархии помогать поддерживать общественный порядок. Он также отдал им указание заменить традиционную молитву за короля в церковных службах «так незаметно, как это возможно» другой молитвой, и поддерживать «официальные отношения с правительством».

Наиболее важными причинами того, почему будущее Баварии выглядело многообещающим, были результаты двух выборов, которые имели место 12 января. Они выявили, что Айснер и его товарищи, независимые социал-демократы, которые возглавляли баварскую революцию во время их переворота, практически не имели никакой поддержки среди населения, и, таким образом, у них не было легитимности. Партия Айснера получила только жалкие 3 места из 180 в баварском парламенте, что означало преобладающую поддержку парламентской демократии, или по меньшей мере её принятие. Более того, суммарное количество голосов за социал-демократов, левых либералов и католическую Баварскую Народную партию (BVP) дало трём партиям в сумме 152 места в новом баварском парламенте. Политические лагери этих партий уже сотрудничали друг с другом на национальном уровне во время войны, продвигая идеи мира без аннексий и конституционных реформ. Теперь, после войны, они были главными силами при основании Веймарской республики, как она была названа по имени города, в котором собралась конституционная ассамблея страны.

Результаты выборов в Национальную Ассамблею, которые имели место спустя неделю, 19 января, выявили существование линии непрерывности поддержки реформистских партий через водораздел Первой мировой войны. Результаты в Баварии доказали, что ни война, ни революция не изменили фундаментально политическое мировоззрение и предпочтения баварцев. Суммарное голосование за СДПГ, левых либералов и политический католицизм в Верхней Баварии был почти точно таким же, как в последние довоенные выборы в Рейхстаг 1912 года: в 1912 году за одну из этих партий голосовали 82,7 процентов избирателей по сравнению с 82,0 процентами в 1919 году. Если человека, совершенно не знающего истории двадцатого века, попросить назвать время катастрофической войны, которая, как говорили позже, всё изменила, пользуясь при этом только результатами выборов в Баварии на протяжении всего столетия, то он или она определённо не выбрали бы период 1912–1919 гг.