Ирина Полякова - Мифы о прошлом в современной медиасреде. Практики конструирования, механизмы воздействия, перспективы использования

Однако сейчас в центре внимания при рассмотрении современной мифологии (и особенно мифологии информационного общества) всецело находится несколько иная тема: активная деятельность мифотворцев с использованием современных форм и средств масс-медиа. Усложнение традиционных и появление новых форм масс-медиа невольно отсылает к известному тезису Р. Барта о бесконечной суггестивности мира. Пространство масс-медиа оказывается полем развертывания бытия социального мифа, неким контекстом, оказывающим влияние на содержание, наполнение каждого конкретного социального мифа; оказывается коллективным и в то же время анонимным автором, создателем или творцом мифологической реальности. Сегодня оказывается практически невозможно обнаружить настоящего создателя социального мифа. Социальный миф эпохи современной коммуникационной революции, как и архаический миф далекой древности, не имеет автора. Он возникает вместе с разделяющей определенные ценности социальной группой; и в этом смысле похож на архаический миф, который появлялся одновременно с народом.

Возвращаясь к проектной функции социальной мифологии, следует отметить кардинальные отличия между тем, что же — в плане исторических прогнозов — могут предложить два вышеуказанных понимания социальной мифологии. В случае понимания мифологии как судьбы, мы, скорее всего, столкнемся с возможной ограниченностью или узостью просматриваемых перспектив развития. Здесь, вместо получения какого — то бы ни было реалистичного исторического прогноза, мы рискуем быть отброшенными к упрощенным схемам, к известным дихотомиям («мы — они», «свой — чужой», «герой — злодей»). В этом случае особенно актуально выглядит высказывание немецкого политического социолога А. Дернера, что сакральное упрощение лишает миф функции реалистического прогноза будущего [343] См.: Dörner A. Politischer Mythos und symbolische Politik: Sinnstiftung durch symbolische Formen am Beispiel des Hermanns mythos. — Opladen: Westdt. Verl., 1995. 421 s. . В случае же политического проектного потенциала современной социальной мифологии на первый план будет выходить особенности и закономерности развития информационного общества, в котором имеет место следующая картина: «Масс — медиа для современного человека заменяют мифы в качестве горизонта мира» [344] Черных А. И. Ритуалы и мифы медиа. — М.: Центр гуманитарных инициатив; СПб.: Гнозис, 2015. С. 153. .

В связи с таким положением дел возникают вопросы: может ли современная социальная мифология через реализацию своей проектной функции предложить какие — либо внятные прогнозы, и можно ли считать такого рода прогнозы историческими. Или же удел социальной мифологии — оставаться неоднозначным явлением, занимающим срединное положение между классической (архаической) мифологией и современной идеологией. По нашему мнению, когда речь идет об исторических прогнозах, социальную мифологию, все — таки, не стоит сбрасывать со счетов. Но здесь стоит обратить внимание на одно немаловажное обстоятельство. Ведь прогноз, так или иначе, связан с рациональностью, с рациональным отношением к будущему. Но рациональность, понимаемая предельно широко, присуща и мифу, тем более — социальной мифологии. Так, в работе «Критика научного разума» К. Хюбнер пытается доказать, что те формы сознания, которые обычно противопоставлялись науке как иррациональные — например миф, в действительности имеют свою рациональность, которая обусловлена специфическим, отличным от научного, понятием опыта [345] См.: Хюбнер К. Критика научного разума; пер. с нем. — М.: Институт философии РАН, 1994. 326 с. . А разве для успешного исторического прогнозирования не нужны учет и понимание опыта во всем его разнообразии?

Рассмотрев проектный потенциал социальной мифологии, вернемся к утопии. Среди множества определений понятия «утопия» выделим следующее: «Утопия — понятие для обозначения описаний воображаемого/идеального общественного строя… <���…> Отказ от исследования наличной общественной деятельности, интеллектуализм, стремление репрезентировать интересы человечества в целом отличают утопию от, соответственно, науки, мифологии и идеологии» [346] Грицанов А. А. Утопия // Новейший философский словарь: 3-е изд., исправл. — Минск: Книжный Дом, 2003. С. 1073. . Однако, когда мы говорим о социальном мифе и, тем более, о процессах мифотворчества, то именно интеллектуальная изощренность сегодняшних мифотворцев зачастую оказывается в центре внимания. Успех современного социального мифа во многом зависит от того, насколько удачно творцам мифа удается «вписывать» миф в социокультурную действительность.