Ирина Полякова - Мифы о прошлом в современной медиасреде. Практики конструирования, механизмы воздействия, перспективы использования

Обращаясь к причинно — следственным связям в современном медийном мифе, мы также находим существенные изменения в сравнении с мифом архаическим. С одной стороны, генетическая причинность в современном мифе сохраняется. Это связано с тем, что в современном медийном тексте, как правило, трудно отделить желаемое видение события и собственно само описываемое событие. С другой стороны, причинно — следственная связь подается в виде нескольких версий, один из которых изначально доминирует над другими. Более того, современные мифы о прошлом, транслируемые в медиасреде не могут избежать убедительности, поскольку вынуждены конкурировать с имеющимися научными знаниями. Эта убедительность достигается с помощью выстраивания ложной цепочки причинно — следственных связей, апеллирующей к эмоциональным аргументам, содержащий различные формы логического сорита. В данном случае может также иметь место произвольный характер выбора аргументации.

Центральную роль в понимании прошлого и его онтологического статуса играет сама историческая событийность, которая получила существенное исследование в работах отечественных [108] См. подр.: Событие в истории, памяти и нарративах идентичности / под ред. Л. П. Репиной. — М.: Аквилон, 2017. 400 с.; Событие и время в европейской исторической культуре XVI — начала XX века / под общ. ред. Л. П. Репиной. — М.: Аквилон, 2018. 512 с. и зарубежных [109] См. подр.: Коллингвуд Р. Д. Идея истории. Автобиография; пер. с англ. — М.: Наука, 1980. 485 с.; Мегилл А. Историческая эпистемология; пер. с англ. — М.: Канон+, 2007. 480 с. исследователей. Историческое событие выступает в качестве своеобразной «минимальной единицы» описания исторической реальности и в полной мере воплощает в себе категорию «индивидуальность» в исторических науках. Цитируемый выше М. Н. Чистанов справедливо полагает, что как историческая категория индивидуальность может быть интерпретирована в двух значениях: как неповторимость самих исторических событий и как индивидуальность восприятия и интерпретации данных событий субъектом исторического сознания. По его мнению, если первое значение не характерно для архаического мифологического сознания, то второе — достаточно наблюдаемый факт в случае обращение к фигуре культурного героя в мифе. Он пишет: «герой мифологического повествования — безусловно, не историческая личность … культурный герой — выразитель коллективного, прежде всего родового Я, и этим объясняется значимость его действий и поступков которые … не могут носить случайный характер» [110] Чистанов М. Н. Историческое сознание и социальность. — Новосибирск: Новосибирский гос. ун-т, 2006. С. 97. . Другими словами, под индивидуальностью в мифологии он понимает феномен избирательности коллективной памяти, рассказывающей о каком — то конкретном (а не о каком — то ином) культурном герое.

Достаточно обоснованной в современной литературе является мысль о важной роли мифа о герое в современной социальной мифологии. В чем же состоит решающее отличие феномена героического в современном мифе от архаических вариантов? И. М. Суравнева и В. В. Федоров в работе «Феномен героизма» отмечали, что героический миф постоянно порождается архетипом героя, спроецированным в сферу самоорганизации общества. «Героический миф — миф о рождении, смерти и возрождении героя, в котором воплощены чаяния поколений и сплетены высшая форма коллективности и высшая форма индивидуальности — постоянно циркулирует в любом обществе. Это мифы о власти, стоящей на страже Правды, о добром царе — герое или царе — мученике, о герое — избавителе (миф о сильной руке) и пр. Фигура героя является стержневым элементом многих социальных процессов в современном обществе, поскольку является средством представления сути происходящего. В частности с помощью представлений о герое массам вновь и вновь транслируется духовно — нравственное измерение политики» [111] Суравнева И. М., Федоров В. В. Феномен героизма. — М.: Изд-во ЛКИ, 2008. С. 83. .

Культурный герой сохраняет свое значение и в современном мифе. В силу особенностей самой современной социальной мифологии образ героя фрагментируется и в большей мере оказывается зависимым от контекста медийного сообщения и особенностей его визуализации в соответствующем канале коммуникации. Механизм исторической избирательности сохраняется, но в современном мифе наблюдается тенденция к выделению тех сторон культурного героя, которые в первую очередь востребованы в актуальном социально — политическом или экономическом контексте.