Павел Полян - Жизнь и смерть в аушвицком аду

Розенблат Е. С., Еленская И. Э. Округ Белосток // Холокост на территории СССР , 2009. С. 68–70.

Шталаг 324.

См.: Лагеря советских военнопленных в Беларуси , 2004. С. 123, со ссылками на: ГАРФ. Ф.Р-7021. Оп.86. Д.34. Л.15–17; Д. 39. Л. 2–6; Национальный архив Республики Беларусь. Ф. 845. Оп. 1. Д. 6. Л. 48–49, 54–55; Государственный архив Гродненской области. Ф.1029. Оп. 1. Д. 75. Л.2–33.

См.: Сильванович С. А., Сильванович И. Н. Холокост в истории Лунно: Лунненская средняя школа им. Героя Советского Союза И. Шеремета, 2008. С. 8 (рукопись). По свидетельству Мордехая Цирульницкого, в тот же день в Колбасин пригнали и евреев из Острина ( Цирульницкий , 1993. С. 452–453).

См. свидетельство Э. Айзеншмидта ( Greif. 1999. S. 236).

М. Цирульницкого и других евреев из Острина, прибывших в Колбасин в тот же день, что и Градовский, посадили в предыдущий эшелон, отошедший из Лососно 2 декабря.

См. свидетельство Э. Айзеншмидта: Greif. 1999. S. 238.

В конце ноября и начале декабря сюда стали поступать евреи и из самого Гродно: накануне отправки в Колбасин партию отобранных евреев обыкновенно собирали в синагоге, где и держали до утра. Оба городских гетто, по мере опустошения и опустения, ликвидировались: сначала второе (в ноябре 1942 года), а за ним и первое (в январе-марте 1943 года).

Помимо Кловского, об этом же свидетельствует и Я. А. Гордон, сопровождавший эту необычную колонну как врач (см. ниже).

Мужчины получили номера от 80 764 до 80 994 ( Czech , 1989. S. 354). По воспоминаниям Э. Айзеншмидта, получившего первый из этих номеров, селекцию прошли 315 чел., одни мужчины, в том числе его отец и один из братьев ( Greif , 1999. S. 240). Интересно, что Я. А. Гордон, получивший при регистрации номер 92 627, сообщает не о трех, а о четырех селекционных шеренгах во время «обработки» эшелона, с которым он сам прибыл в Аушвиц 22 января 1943 г.: прошедшие селекцию трудоспособные мужчины и трудоспособные женщины составляли две разные шеренги (см. его показания от 17.05.1945 — APMAB. Dpr.-Hdl1. Process Höss. F.1a. S. 158–176).

По свидетельству Э. Айзеншмидта, в члены «зондеркоммандо», из числа их земляков из Лунны, кроме него и Градовского, попали также Нисан Левин, Кальман Фурман, Залман Рохлин и Берл Беккер. Общение в бараке, однако, не сводилось к принципу землячества. Вечерами велись долгие беседы втроем со Шлоймэ Де-Геллером, светловолосым адвокатом из Волковысска, и Лейбом Лангфусом, худощавым и длинным магидом из Макова, пытавшимся даже соблюдать кашрут. А на Пасху 1944 г. они даже пекли мацу, раздобыв муку на кухне у советских военнопленных ( Greif , 1999. S. 276–277).

Первыми опозновательной татуировке подверглись советские военнопленные еще осенью 1941 г.: номера накалывались им на правой стороне груди. Начиная с апреля 1942 г. эта же практика была распространена на узников не-евреев и евреев-мужчин, известны случаи с номерами, вытатуированными на шее. Начиная с 1943 г. татуировка была распространена на всех регистрируемых узников, кроме немцев (не-евреев): номера (а евреям и цыганам еще и буквы из их серий номеров — «A», «B» или «Z») накалывались на запястье на левой руке (сообщено А. Килианом).

Имеются в виду блоки 9 и 2 сектора Б в Биркенау. Заметим, что внутрилагерный маршрут братьев Драгонов, прибывших на рампу одним днем раньше, чем Градовский, был другим: они попали сначала в карантинный барак № 25 сектора B, там состоялась вторая селекция, после чего братья попали в тот же блок 2, что и Градовский. Перевод «зондеркоммандо» в блоки 11 и 13 сектора Д состоялся позднее.

При этом почти сразу их разделили на две, видимо, неравные порции — «зондеркоммандо-1» и «зондеркоммандо-2» — в зависимости от того, на каком из двух так называемых Бункеров — 1 или 2 — им предстояло работать. В первой, куда попал и Э. Айзеншмидт, было 130–150 чел. Вместе с четырьмя евреями из Макова-Мазовецкого и еще одним он попал в шестерку грузчиков, которые закидывали трупы на большую вагонетку и катили ее к яме, где их предстояло сжечь. Вагонеток было шесть, и на каждой умещалось от 10 до 15 трупов. Самая страшная работа в этом конвейере, — одев противогазы, извлекать трупы из газовой камеры и подтаскивать их к вагонеткам, — досталась другой шестерке (см.: Greif , 1999. S. 240–245).