Дмитрий Котышев - От Русской земли к земле Киевской. Становление государственности в Среднем Поднепровье в IX–XII вв.

Однако это замечание большинством советских историков было незаслуженно проигнорировано, что привело к появлению расхожего клише относительно Киева как «столицы Древнерусского государства», кочующего из работы в работу. При этом данное клише было настолько устойчивым, что когда в 1996 г. А.В. Назаренко задался вопросом — а была ли столица в Древней Руси, то при этом он признавался в некоторой «скандальности» этого вопроса [489] Назаренко А.В. Была ли столица в Древней Руси? Некоторые сравнительно-исторические и терминологические наблюдения//Столичные и периферийные города Руси и России в средние века и раннее Новое время (XI–XVIII вв.): Тезисы докладов научной конференции. Москва, 3–5 декабря 1996 г. М., 1996. С. 69. .

Однако почти четверть века спустя после того, как данный вопрос прозвучал, многое изменилось в восприятии научным сообществом проблемы древнерусской государственности. Как мне представляется, без дополнительного уточнения статуса Киева в XI–XII вв. изучение целого ряда сюжетов истории древнерусской государственности затруднительно.

На мой взгляд, при анализе данной проблемы следует выделить два наиболее важных аспекта. Первый — как отразилось старейшинство Изяслава на статусе Киева? И второй — как осмыслялся столичный/старейший статус Киева в середине XI — начале XII в. современниками?

Текст же ряда говорит дословно о следующем: «се же поручаю в собе мѣсто столъ старѣйшему сну моєму и брату вашему Изяславу Кыевъ». Очевидно, что старейшему брату Изяславу из общего владения выделялся Киев точно на таких же основаниях, как Святославу — Чернигов, Всеволоду — Переяславль и т. д. Нет никаких указаний на то, что обладание старейшинством увязывалось с Киевом, что Изяслав назван старейшим, потому что он получил Киев [490] Так, А.П. Толочко, характеризуя систему старейшинства, установленную рядом 1054 г., и в частности статус Изяслава, пишет о том, что «ему отдавался столичный Киев как "принцепский" (великокняжеский) удел» ( Толочко А.П. Князь в Древней Руси. С. 33). Как мне представляется, этот тезис возник благодаря тем параллелям, которые были проведены еще А.Е. Пресняковым в работе «Княжое право». Речь идет о уже упоминавшихся выше сопоставлениях завещания Ярослава с узаконениями Бржетислава I и Болеслава III (см.: Пресняков А.Е. Княжое право. С. 38–39; Козьма Пражский . Чешская хроника. М., 1962. С.; Magisrt Vincentii . Chronica Polonorum. Krakov, 1994. Cap. 3. 26; «Великая хроника» о Польше. Руси и их соседях / Пер. Л.М. Поповой, вступ, ст. и коммент. Н.И. Щавелевой. М., 1987. С. 106). Аналогии, видимо, сыграли с историками злую шутку — раз завещание Ярослава провозглашалось исторической аналогией чешскому и польскому тестаментам, то и взаимосвязь старейшинства и стольного города обратно экстраполировалась на древнерусскую практику середины XI в. . Рискну высказать предположение, что поскольку само старейшинство-сеньорат было введено в практику междукняжеских отношений только с 1054 г., то представление о столичном («старейшем») статусе Киева до середины XI в. также не существовало.

Однако это предположение, на первый взгляд, приходит в противоречие с данными источников, а именно — с сообщением ПВЛ под 6390 (882) г., где сообщается о захвате Киева Олегом: «сѣде Олегъ княжа въ Киевѣ и реч Олегъ се буди мти градомъ рускими» [491] ПСРЛ. Т. 1. Стб. 23. . Но это противоречие — всего лишь видимость. Сопоставление текста ПВЛ с текстом Начального свода демонстрирует, что данный сюжет является вставкой автора-составителя ПВЛ [492] См.: Гиппиус А.А. Два начала Начальной летописи: к истории композиции Повести Временных лет//Вереница литер: К 60-летию B. М. Живова. М., 2006. С. 60–61 и сл. . Примечательно, что старейшим городом Киев однозначно определяется только под 1096 г. («…и придѣта Києву на столъ оць наших и дѣдъ наших яко то єсть старѣйшей град въ земли во всей Кыевъ ту достойно снятися и порядъ положити» — обращаются к Олегу Святославичу Святополк и Мономах) [493] ПСРЛ. Т. 1. Стб. 230. .

Таким образом, «старейшинство» Киева как стольного города Русской земли фиксируется лишь в конце XI в. Возвращаясь к ряду Ярослава, остается добавить, что в нем говорится только о статусе Изяслава («поручаю в собе мѣсто столъ старѣйшему сну моєму и брату вашему Изяславу Кыевъ») [494] Там же. Стб. 161. . Можно, конечно, априори предположить, что старейшинство Изяслава подразумевало и старейшинство Киева, но такой подход представляется мне откровенной натяжкой.