Евгений Сергеев - Большая игра, 1856–1907 - мифы и реалии российско-британских отношений в Центральной и Восточной Азии

Судя по служебной переписке, Горчаков в целом позитивно оценивал как официальные, так и частные контакты с британскими представителями на протяжении 1869–1872 гг. Так, 30 марта 1870 г. он писал Кауфману: «Из многократных сообщений МИД в конце минувшего и в начале нынешнего года Вашему Превосходительству во всех подробностях известен ход дружественных объяснений, происходивших между русским и английским правительствами по поводу среднеазиатских дел. Наш откровенный обмен мыслей с лондонским Кабинетом уже начал приносить несомненную пользу, и мы видим, что, с одной стороны, в общественном мнении в Англии совершается заметный переворот, а с другой, — что главное местное начальство в Индии, по-видимому, частично отличает наш взгляд по некоторым политическим и торговым вопросам в Средней Азии от прежнего недоверия к нам и подозрительности по отношению к каждому из наших действий» [438].

На протяжении 1869–1872 гг. публикации прессы и выступления общественных деятелей обеих стран также отражали потепление двухсторонних отношений. Российские и британские периодические издания, такие как Московская газета и Таймс явно снизили критический накал своих оценок политических шагов противоположной стороны. Характерно, что 16 марта 1869 г. Таймс даже опубликовала комплиментарный обзор книги генерала Д.И. Романовского « Заметки по среднеазиатскому вопросу ». В ответ российские военные обозреватели призывали морское ведомство следовать примеру британцев по перевооружению флота [439].

Пауза в потоке обвинений, направленных на разоблачение агрессивных планов противоположной стороны, сопровождалась дипломатическим сотрудничеством держав в Персии. Прежде всего, британский посланник в Тегеране убедил шаха, который относил земли закаспийских туркмен к сфере своего влияния, снять все возражения против русской оккупации Красноводска [440]. Во-вторых, совместный русско-британский арбитраж в отношении демаркации границы между Персией и Османской империей способствовал заключению соответствующего договора, а военно-дипломатические эксперты Англии и России обменялись топографическими картами соответствующего района в рамках комиссии по пограничному размежеванию, которая работала на протяжении всего 1870 г. [441]Наконец, британские и русские представители прибыли ко дворам эмиров соответственно Афганистана и Бухары, чтобы проинформировать их о наметившихся пределах территориального расширения двух империй, которые обсуждались Лондоном и Петербургом [442].

Между тем встреча Кларендона и Горчакова в начале сентября 1869 г. на одном из германских курортов была призвана активизировать возникший диалог. Коснувшись вопроса о Центральной Азии, британский министр высказал идею о превращении этого региона в некое подобие Бельгии через распространение действия международного права на ханства. Как сообщал Горчаков в Петербург, Кларендон обосновал свое предложение следующим аргументом: «Мы (британцы. — Е.С .) не испытываем тревоги относительно планов Вашего правительства в Центральной Азии, однако мы опасаемся того, что амбиции второстепенных администраторов на местах могут быть воплощены в жизнь…», поскольку «они не обращают особого внимания на указания центральных властей» [443].

Очевидно, либеральный Кабинет демонстрировал тем самым глубокую озабоченность по поводу серьезных разногласий, которые могли возникнуть в двухсторонних отношениях из–3а неконтролируемой активности российских и британских официальных представителей в странах Востока. Кроме того, ряд членов индийского правительства, за спиной которых стояли группы торгово-промышленных лоббистов, также оказывали влияние на диалог по ситуации в пограничном пространстве Центральной Азии [444]. Неудивительно, что в беседе с Горчаковым посол Бьюкенен признал: «Такой могущественный сосед как Россия может заставить индийское правительство уделить гораздо больше внимания военным установлениям на северо–3ападной границе, чем требовалось до настоящего времени, и если бы они (русские. — Е.С .) убедились, сколь многие люди в Англии заинтересованы в финансовом процветании Индии, то он (Горчаков. — Е.С .) понял бы, насколько чувствительным может стать общественное мнение в отношении событий, которые способны поставить под угрозу это процветание, и на какой ранней стадии правительству необходимо будет вынуждено принимать во внимание эти настроения» [445].