Андрей Соколов - Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника

Большинство «остроумцев» претендовало на политическую роль, и прежде всего, их лидер второй герцог Бекингем, ставший одним из главных противников и насмешников. Будучи постельничим Карла, членом Тайного совета, вернув все семейные поместья, утраченные в годы революции, он придерживался странных политических взглядов. Зять Ферфакса, вовлеченный в интриги с Лильберном в 1650-х гг., герцог в период Реставрации поддерживал контакты с некоторыми республиканцами и бывшими левеллерами [79, 16–17 ]. Он станет во главе депутатов, противостоявших в парламенте биллю об импорте скота из Ирландии, резко обострившем политическую борьбу в конце 1666 — начале следующего года. Он станет неумолимым врагом, добивавшимся вынесения импичмента Кларендону в конце 1667 года. Бекингем, Рочестер, Малгрейв, Дорсет занимали в разное время самые близкие к монарху придворные должности. Дорсет, чье имя было Чарльз Сэквилл, имел прозвище «Карл II», так как он привел ко двору актрису Нейл Гвини, «унаследовав» ее от актера Чарльза Харта и передав в свою очередь королю, которого шутники стали называть после этого «Карлом III». Денди эпохи Реставрации заседали в парламенте и занимали должности в колониальном управлении и дипломатии.

Для них заключение брака не подразумевало самоограничения. Эти люди гордились любовной славой, более того, быть денди в то время означало иметь любовниц. В некоторых аристократических семьях сохранялся «двойной стандарт», жены сквозь пальцы смотрели на образ жизни своих мужей, предпочитая не иметь связей на стороне. Это можно сказать о герцогине Бекингем и графине Рочестер. Зато графиня Дорсет была известна своими «связями». Графиню Шрюсбери считали нимфоманкой. Среди ее любовников был Бекингем, и в 1668 году состоялась дуэль. Сражались на мечах, Шрюсбери умер от ран. Рассказывали, что во время дуэли графиня, одетая мальчиком, держала под уздцы коня герцога. Граф Шрюсбери был равнодушен к похождениям своей супруги и бросил вызов Бекингему по требованию своей и ее семей. Дуэлей в придворных кругах было немного, так как Карл II делал все, чтобы их не допускать. В тот раз обошлось тем, что герцога на некоторое время отстранили от двора. Бекингем имел «славу» второго, после Рочестера, Казановы Реставрации, любовника по количеству одержанных «побед». Некоторые, например Дорсет, предпочитали любовниц из средних классов. Такой образ жизни не был привилегий «остроумцев». Немало придворных, не входивших в эту группу, разделяли вкус к подобным приключениям и агрессии. Седьмой граф Пемброк обвинялся в изнасилованиях и убийствах, но много раз выходил сухим из воды. Еще в бытность Кларендона канцлером парламент рассматривал дело об обвинении лорда Мордаунта (того самого, кого эмигранты считали руководителем роялистского подполья), занимавшего должность констебля Виндзорского замка, в незаконном аресте инспектора и изнасиловании его дочери. Палата признала его виновным, но Карл II через несколько месяцев подписал королевское помилование.

Можно посмотреть на сексуальную жизнь двора не только с позиций «порно-политики», но и культурной истории. Как в дискурсе о дворе Карла II отражены идеи и выводы, сформулированные в истории сексуальности? Каковы историографические представления сегодняшнего дня о сексуальности в раннее новое время? Стоит взглянуть на проблему не только с позиций моральной критики или как на инструмент решения политических и дипломатических задач, а в контексте тенденций в сфере сексуального поведения, характерного для Англии раннего нового времени. История сексуальности как направление культурной истории стремительно развивалось с последней трети ХХ века. Стимулом для дискуссий стал труд Мишеля Фуко «История сексуальности», в котором автор рассмотрел античную древность и затронул проблему викторианской сексуальности. Его точка зрения в том, что в современном обществе, основанном на дисциплинарных технологиях, происходит, в отличие от ранних эпох, подавление сексуальности. Этот подход не всем казался убедительным. Свою интерпретацию сексуальности в раннее новое время на примере Англии представил историк Л. Стоун. Он полагал, что в целом уровень сексуальной активности в браке и во внебрачных отношениях был тогда существенно ниже, чем в конце ХХ века, что объяснялось следующими причинами: слабым развитием гигиены; заболеваниями, в том числе гинекологическими, снижавшими привлекательность партнеров, подчас затруднявшими коитус или делавшими его невозможным; господствовавшими медицинскими и теологическими идеями, в свете которых секс виделся почти исключительно как способ воспроизводства; отсутствием надежных противозачаточных средств и боязнью беременности и родов. Страсть осуждалась как в браке, так и вне его — одним из источников этого была аристотелевская теория «золотой середины». Труды и справочники рекомендовали умеренность, воздержание в воскресенье, религиозные праздники и «критические дни», использование лишь стандартной «миссионерской» позиции как отражающей «правильные» гендерные роли и неживотный характер секса. В отношениях между полами присутствовал двойной стандарт: внебрачные связи для женщин отвергались, но для мужчин считались приемлемыми, по меньшей мере, до вступления в брак. Конечно, такой идеал был далек от реальности, например, большинство любовниц Пеписа были замужем и без зазрения совести использовали связь с ним для продвижения карьеры своих мужей. Трудно сказать, насколько предписываемая модель поведения соответствовала реальной картине. Внебрачные связи несли опасность конфликтов, дуэлей, поскольку преобладающим было отношение к обманутым мужьям как к рогоносцам, неспособным содержать в порядке хаусхолд. В то же время браки стариков и молодых дам иногда превращались в завуалированное средство шантажа, давая обманутым мужьям повод требовать компенсаций.