Андрей Соколов - Кларендон и его время. Странная история Эдварда Хайда, канцлера и изгнанника

Хайд встретился с Хамильтоном при посредничестве сбежавшей из Англии в Гаагу леди Обни (той самой, которая принимала вместе с мужем Карла I в декабре 1648 года). «Со свойственной ей разумностью» она видела, к каким печальным последствиям ведет борьба кланов, и организовала их «случайную» встречу у себя дома, представив их друг другу. После часового разговора они договорились, что канцлер навестит Хамильтона рано утром. Время было выбрано не случайно, ведь никто не должен был помешать их беседе. Герцог, находившийся в спальне, велел слуге говорить любому, кто придет к нему, что он еще спит. В течение двух часов речь шла об условиях занятия Карлом отцовского престола, разногласиях между представителями двух наций, которые с равным усердием служат королю. Хамильтон внимательно и вежливо выслушал всё, что сказал его визави о желательности примирения с Монтрозом, и отреагировал в дом духе, что сам считает последнего человеком чести, но его мнение настолько расходится с мнением других людей его партии, что он не может высказаться, чтобы не нанести вреда королю. Сам он хоть завтра готов примириться с Монтрозом, но это немедленно приведет к тому, что его возненавидят все друзья.

Более того, принадлежа к англиканской церкви, он не одобряет многих требований ковенанторов, но не может об этом говорить, ибо «сразу лишится возможности служить королю». Например, Лодердейл, друг и родственник, любящий его всем сердцем, скорее убьет его, чем выступит против Ковенанта или за Монтроза [7, V, 21–23 ]. Тут, как в пьесе, в спальню вошел в ночной рубашке Лодердейл — ему, видимо, сообщили о госте. Общение было прервано. После нескольких общих фраз Хайд откланялся. Столь острое несогласие в рядах шотландской эмиграции заставляло Карла II проявить осторожность и не торопиться в Шотландию. Во время этих переговоров и был убит Дорислаус, ставший первой жертвой возмездия со стороны роялистов. Будучи голландцем по рождению и убежденным кальвинистом, он согласился выполнить дипломатическое поручение республики с целью заключения союза, если не конфедерации, между двумя странами. Слухи о готовящемся покушении дошли до него, но он не отнесся к ним достаточно серьезно. Узнав, что его подозревают в том, что он был палачом в маске, Дорислаус рассмеялся, не понимая, как его, кабинетного ученого, можно представить отрубающим голову топором. Однажды вечером в гостиницу, где он проживал, во время ужина, ворвалась группа, вооруженная мечами. Охранники были убиты, Дорислаус не сумел по какой-то причине открыть дверь в безопасную комнату, попытался спрятаться в камине, но был убит двумя ударами меча: первым по голове, второй распорол тело от сердца до печени. Предводитель убийц прокричал: «Так гибнет один из судивших короля!» Той же ночью на улицах имели место стычки эмигрантов с горожанами, в ходе которых ранили сына одного из депутатов Генеральных Штатов. Только через год выяснилось, что убийство Дорислауса организовал полковник — роялист Уолтер Уитфорд. Ему удалось скрыться в Шотландию, где он воевал за Монтроза, а после поражения был приговорен к казни. Однако, когда выяснилось, что именно он убил Дорислауса, шотландцы его отпустили. Хотя агенты республики не раз пытались уничтожить Уитфорда, ему всегда удавалось скрыться [98, 64–66 ]. Есть сведения, что он несколько лет находился на царской службе в России и вернулся в Англию только в 1666 году.

Убийство посланника стало для Карла неприятной неожиданностью, так как давало голландцам предлог избавиться от незваных гостей. Осознавая, что отъезд неизбежен, он сам обратился к Генеральным Штатам с меморандумом, поблагодарив за вежливое отношение к его людям и разрешение провести панихиду по отцу, который был верным союзником Голландии. Называя себя «защитником веры», протестантской религии, описав положение в Шотландии и Ирландии, он испрашивал совета у Штатов, куда ему следует отправиться. Кларендон свидетельствовал, что этот меморандум был воспринят роялистами неоднозначно: некоторые считали сам факт такого обращения неоправданным и даже унизительным, но сам историк полагал, что это позволило выиграть время. Штаты погрузились в обсуждение, у Карла и его советников появилось время принять продуманное решение, что делать дальше. Раздоры усугублялись тем, что Хамильтон и его сторонники требовали прямых сношений с королем, минуя совет. Они объясняли, что общение через английских советников ставит Шотландию в подчиненное положение.