Коллектив авторов - Регионы Российской империи - идентичность, репрезентация, (на)значение. Коллективная монография

Во второй половине XVIII – начале XIX века, пользуясь относительной свободой в землепользовании, отдельные представители донского казачьего офицерства (уравненные в правах с российским дворянством) и предприимчивые казаки, расширяя (захватывая) свои земельные владения, все чаще поселяли на них крестьян, превращаясь в помещиков. Действия властей по правовому регулированию таких захватов и прекращению их в дальнейшем привели к изменению природы казачьего землевладения, превращающегося из вольного и неограниченного в служилое и ограниченное. Так сформировалась система земельных пожалованных привилегий, за обладание которыми казаки были обязаны нести военную службу за свой счет. Она обрела свое юридическое воплощение в «Положении об управлении Донским Войском» 1835 года и сопутствующих дополнительных законодательных актах. Эти документы закрепляли две формы землевладения на Дону: общинное (станичное, паевое, войсковые свободные земли) и частновладельческое – поместное. Последнее было представлено неравномерно: явное меньшинство составляли крупные донские помещики, потомственные землевладельцы; большинство оставалось за беспоместными и мелкопоместными генералами, офицерами и чиновниками, владеющими так называемыми пожизненными (срочными) участками земли [387]. Иначе говоря, к середине XIX века формально общая донская войсковая земля фактически была распределена между разными внутрисословными группами казачества, а значит, переставала быть войсковой в точном смысле этого слова.

Что же касается характеристики других элементов особого донского уклада, то основу управленческого аппарата Земли войска Донского, причем не только гражданского, но и военного (за исключением высших должностей – войсковой наказной атаман, начальник штаба), составляли представители поместного и беспоместного донского дворянства, занимавшие свои места по результатам местных выборов или очередным порядком. Не казаки (иногородние) не участвовали в управлении, их права на проживание и деятельность в Земле войска Донского были существенно ограничены. Войти же в казачье сословие, как и перестать быть казаком, было практически невозможно.

С приходом в Военное министерство Д. А. Милютина при участии казачьих представителей в Управлении иррегулярных войск началась разработка концепции реформы, направленной в целом на «гражданское» развитие казачества. Она предполагала утверждение в казачьих войсках полной частной собственности на землю, открытие границ казачьих территориально-административных образований для притока иногородних жителей и капиталов, свободный вход и выход из казачьего сословия, постепенный перевод казачьих войск на конскрипционную систему отбывания воинской службы, которая разделила бы казаков на служилых и не служилых («войсковых граждан») и пр. Такая программа удовлетворяла интересы преимущественно донских казаков-помещиков, крупных потомственных землевладельцев. Последние были серьезно обеспокоены своим имущественным положением и экономическими перспективами после отмены крепостного права. Они выступали за изменение существующей войсковой системы землевладения для того, чтобы получить свои земельные имения в полную (частную) собственность с правом их продажи. Противниками таких планов оказались владельцы срочных участков земли, которые чувствовали себя обделенными в сравнении не только с родовитыми помещиками, но даже и с бывшими крепостными крестьянами. В середине XIX века донские крестьяне составляли почти 1/3 от всего населения Земли войска Донского [388]. Отмена крепостного права давала возможность местным крестьянам получить положенные им наделы земли в полноценное владение после истечения срока временнообязанного состояния, приходившегося на 1870 год. Таким образом, потенциальных прав на землю у владельцев срочных участков оказывалось меньше по сравнению даже с донскими крестьянами. В то же время именно подобные владельцы составляли абсолютное большинство в местной дворянской корпорации, образуя условный «средний класс» казачества и формируя основной костяк офицерского корпуса, а также служащих в разных войсковых отраслях управления и хозяйства. Материальное благосостояние многих дворянских семей напрямую зависело от того или иного решения земельного вопроса, поэтому значительная их часть задумывалась о юридическом закреплении верховенства войсковой собственности на землю, недопущении иногородних на территорию войска, сохранении замкнутости казачьей общины и пр. Подобные идеи, подкрепленные желанием соблюсти (возродить) войсковые исторические традиции, в начале 1860‐х годов продвигались и в периодической печати. В это время в «Донских войсковых ведомостях» и даже в центральной прессе развернулись настоящие интеллектуальные сражения между «прогрессистами», поддерживающими реформы, и занимавшими консервативные позиции «казакоманами» [389].