Рустам Рахматуллин - Две Москвы. Метафизика столицы

Стяжательство Путинок в самом деле больше чем метафора. Древнейший из московских чертежей, «Петров», рисуя город на исход XVI века, застает дорогу из Твери еще на ложе Малой Бронной улицы. Но в Белом городе эта дорога ищет перейти с ложа Никитской улицы на ложе нынешней Тверской, чтоб разделить его с тогдашней дмитровской дорогой. Для этого дорога из Твери отчетливым пунктиром делает колено по плацдарму перед Белыми стенами, где теперь Тверской бульвар. (Название последнего оказывается сугубо неслучайным, коль скоро крепостной плацдарм успел побыть коленом тверской дороги.) На смену этому колену в XVII столетии пришла искусственная улица – Тверская Земляного города, нацеленная прямо в створ тогдашних Дмитровских, с тех пор Тверских, ворот Белого города.

Знатоки находят на узорочных стенах путинковского храма декоративные окаменелости Василия Блаженного. Сложнее разглядеть за живописной и асимметричной композицией на Малой Дмитровке структуру координатной розы, в храме на Красной площади наглядную. Тем более что храм Путинок на рубеже веков был заключен в мешок бестактного архитектурного соседства. Однако мы попробуем.

Церковь Рождества Богородицы в Путинках.

Чертеж С.У. Соловьева, 1890-е, и фото 1890

Многошатровый храм в Путинках – популярнейший предмет московских пейзажистов. Но вот один, не подписавшийся художник предпочел заставочному и открытому доныне виду от начала Малой Дмитровки давно закрытый крупными домами вид из дальней части той же улицы. В его пейзаже перед нами словно другая церковь – трехшатровая, традиционной композиции. Вглядевшись, мы найдем центральный столп оригинальным: это колокольня, пропускающая свет и воздух через ярус звона. Справа к ней примкнул придел под собственным шатром, а три шатра главного храма слева сливаются в один. Ясно, что этот вид издалека и долго представлялся ехавшим и шедшим в город по Дмитровской дороге, с севера. И только поравнявшись с храмом, путники нежданно наблюдали серию метаморфоз.

Храм Рождества Богородицы в Путинках. Литография К. Шульца по рисунку И.А. Вейса. 1840-е

Сперва три зримых верха составлялись в тесный, условно одноверхий силуэт, тем менее ожиданный, что церковь, как мы знаем, о пяти верхах. Спустя минуту хода, во фронтальном взгляде, единица снова рассыпалась тройкой, но другой: от общей силуэтной вертикали отделялись правый и центральный шатры главного храма. Тройка распускалась через несколько шагов хрестоматийным пятивершием. В изнанке ракурсов, на противоположном плече каждой идущей через храм оси, удерживались те же числовые значения.

Неизвестный художник. Вид церкви Рождества Богородицы в Путинках.

Конец XIX – начало XX века

Геометрию Василия Блаженного путинковская церковь превращает в арифметику. А геометрия и арифметика обоих храмов суть разные приемы оформления координатной розы. Восемь стрел которой напускаются на восемьсот, по счету Кржижановского, московских переулков. В Путинках основные страны света означаются троичной композицией шатров, четыре раза собранной из разных составляющих. Две промежуточные стороны даны под знаком силуэтной единицы, в которую свернулась пятерица вертикалей. Их разворот приходится на две другие промежуточные стороны.

Церковь Рождества Богородицы в Путинках.

Фото 1930-х (?).

Справа – придел Неопалимой Купины

Но это алгоритм. Над ним можно соскучиться, а можно удивиться тайной несвободе столь явственно свободной, подлинно узорочной архитектурной композиции. Как и другой, и столь же плодотворной несвободе – связи арифметики с градостроительной задачей, с уличными перспективами.

Однако это числа. А смысл такой архитектуры проясняют посвящения престолов храма.