Татьяна Лабутина - Британские дипломаты и Екатерина II. Диалог и противостояние

В это же время неожиданное развитие получила идея прусского короля заключить союз не трех, но четырех держав: России, Дании, Англии и Пруссии. Фридрих II писал своему послу Герцу: «Я желаю весьма искренно союза с Англией и совершенно одобряю ваши попытки дать ход этому делу … Но я нисколько не одобряю мысли о заключении этого союза без предварительного участия России … потому что если она (императрица – Т.Л.) не присоединится к этому союзу, он окажется бесполезным» 587 587 Там же. С. 853–854. . И далее король приводил аргументы в пользу заключения именно союза четырех государств: Великобритания будет пользоваться одновременно помощью всего датского флота и части русского, а сам он не будет опасаться объединенной силы версальского и венского дворов. Впрочем, Фридрих II выражал сомнения в том, что «эта система не совсем совпадает с союзным вмешательством, которым занята Ее Императорское Величество». Однако он был уверен, что стоит только императрице объяснить всю важность этой меры и указать, «до какой степени эта роль будет выше той, которую она исполняет в настоящую минуту», и она без сомнений согласится принять участие в подобном союзе.

В это время в кабинете министров Великобритании произошли перемены: премьер-министром стал лорд Шельбурн, мистер Фокс вышел в отставку, а его пост перешел к лорду Грантаму. В одном из своих посланий Гаррису лорд Шельбурн еще раз напомнил послу, что цель британцев – мир с Голландией на «благоразумных условиях», в противном случае Великобритания готова продолжать войну «со всевозможной силой». Лорд Шельбурн прекрасно понимал, что от Екатерины II зависит решение вопроса о заключении мира или продолжении войны, поэтому он настоятельно советовал послу «стараться поддержать дружбу, доверие и уважение императрицы».

Гаррис известил российских министров о том, что перемены в кабинете министров Великобритании не отразятся на отношениях с Российской империей. В то же время он сообщил в Лондон, что императрица потеряла интерес к переговорам о мире, и «нет никакой надежды на энергические с ее стороны меры против Голландии». Мысли Екатерины, полагал посол, были теперь направлены на подготовку к новой войне с Турцией.

Возможной причиной для готовящейся войны могли послужить события в Крыму летом 1782 г. В депеше от 16 августа Гаррис упоминал о «беспорядках» в Крыму и о реакции на них Екатерины II. «Императрица сначала придала этим смутам большое значение, – писал дипломат, – считая их вызванными тайным влиянием иностранных держав и, узнав о них, стала приготовлять свою армию в размерах, которые бы были слишком велики для одних татар». В то же время она обратилась к австрийскому императору с просьбой о помощи, «как в силу их тайного союза, так и на основании их частной дружбы». Иосиф II отвечал, что не только «был готов служить ей по долгу союзника, но что она могла распоряжаться всеми средствами, которыми он обладает» 588 588 Лорд Мальмсбюри (Гаррис) и Россия в царствование Екатерины II. С. 858. .

Анализируя добытые сведения о переписке императрицы и императора Австрии, Гаррис пришел к выводу, что Екатерина II вместо того, чтобы опасаться войны с Турцией «стала пламенно ее желать». Объяснение тому он усматривал в планах императрицы основать Восточную империю и стремлении Иосифа II приобрести Боснию, Сербию и другие части Османской империи, граничащие с Венгрией. Таким образом, считал Гаррис, намерения императрицы и императора имели общее основание и вели к подготовке войны с Турцией. Этому же способствовали «крымские смуты», угрожавшие «весьма серьезными последствиями». На взгляд дипломата, война с Турцией была весьма вероятной, и ему казалось, что «императрица ее желает». Она надеется на помощь императора Австрии, но посол был уверен в том, что Иосиф II, получив Боснию и Сербию, «отступится от дела», предоставив Екатерине II справляться с основанием Восточной империи собственными силами. Тогда-то, на его взгляд, произойдет разрыв их союза.

Между тем, императрица все больше внимание уделяла событиям в Крыму. Осенью 1782 г. в Крым отправился князь Потемкин. Гаррис повидался с ним после возвращения из путешествия, которым тот остался «чрезвычайно доволен». В разговоре Потемкин поведал послу, что отстроенный им город Херсон удобен лишь для торговли, но не для военных целей. Рассказал он также о своей встрече со свергнутым ханом на границе с Крымом. По мнению Гарриса, князь был весьма плохого мнения о нем. Однако, как бы то ни было, Потемкин обещал «утвердить» императрицу в ее намерениях, и таким образом, заключал дипломат, меры, нужные для их исполнения, «деятельно подвигаются».