Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

В учебном отношении офицеры подчинялись конференции института, директору, инспектору и профессорам, а в военном – особому штаб-офицеру из числа офицеров-восточников, наделенному правами командира отдельной части. Непосредственное руководство военным отделом Восточного института осуществлял генерал-квартирмейстер штаба Приамурского военного округа.

Проект, разработанный в условиях войны, естественно, учитывал и реалии военного времени. Это относилось, прежде всего, к положению проекта, где указывались категории офицеров, пользовавшиеся правом преимущественного поступления в военный отдел. Таких категорий было три: эвакуированные офицеры по ранению; бывшие слушатели окружной офицерской подготовительной школы, находившиеся в зарубежных командировках после первого и второго годов обучения (зачислялись на второй курс военного отдела с обязательным условием сдать непройденные предметы); бывшие студенты Восточного института, призванные в армию по мобилизации. Кроме того, ежегодно планировалось выделять по пять вакансий для преимущественного поступления офицеров из числа Георгиевских кавалеров.

Все остальные офицеры могли поступать в военный отдел Восточного института без всяких ограничений в чине и возрасте при наличии положительной аттестации от командования. К приему не допускались офицеры, бывшие под судом и им не оправданные, имевшие физические недостатки (страдавшие заиканием, косноязычием и глухотой), а также два раза экзаменовавшиеся для поступления в Восточный институт и не выдержавшие экзаменов. Командованием к экзаменам допускались только офицеры, которые «отличались усердной службой, хорошей памятью, тактом в обращении с сотоварищами по службе, солдатами и выборными воинскими организациями и не обремененные долгами». Положение о «тактичном обращении с солдатами и выборными воинскими организациями» было, безусловно, данью времени со стороны разработчиков проекта. Всего предполагалось набирать на курс 40 офицеров-слушателей: от войск Приамурского военного округа – 15 чел., Иркутского – 10 чел., Заамурского округа пограничной стражи – 5 чел., от других военных округов – 10 чел.

Принципиально новым положением в проекте было увеличение срока обучения в военном отделе с трех до пяти лет. При этом четыре года отводились на теоретическую и практическую подготовку в стенах Восточного института, а один год (пятый курс) предназначался для обязательной заграничной командировки в страну изучаемого языка для практического совершенствования знаний (п. 17). Ежегодно предусматривались и 4-месячные лингвистические и страноведческие стажировки, в которые слушатели отправлялись после сдачи переводных экзаменов. Офицеры, не сдавшие переводные или выпускные экзамены, откомандировывались в свои части. По собственному желанию офицеры могли оставить военный отдел в любое время.

Офицеры-слушатели наравне со студентами проходили полный курс наук Восточного института, за исключением коммерческих дисциплин. Вместо последних офицерам читался курс военной организации, военной географии и истории стран Дальнего Востока, курс статистики, разведки, военной топографии и картоведения. Наличие в программе обучения специальных военных дисциплин приближало военное отделение Восточного института по уровню военной подготовки офицеров к военным академиям. Чтение лекций по этим предметам предполагалось возложить на опытных офицеров Генерального штаба, проходивших службу в Приамурском военном округе. Принципиально новым предметом в программе являлось «восточное картоведение», под которым понималась «наука разбираться не в европейских картах, а в туземных картах Дальнего Востока» [1474].

Проект предусматривал создание значительных материальных стимулов для офицеров-слушателей в период обучения. Ежегодно на приобретение учебных пособий каждому офицеру выделялось по 200 руб. и еще 500 руб. при командировании за рубеж после первого года обучения «на обзаведение штатским платьем». Перед последующими поездками за границу слушателям кроме суточных (5 долларов в сутки) и прогонных выдавалось по 200 руб. на «ремонт штатского платья». Пребывание слушателей за границей предполагалось обставить если не с щедростью, то по крайней мере комфортно и достойно для звания русского офицера. «Офицер, – отмечалось в пояснительной записке к проекту, – как представитель армии первоклассного государства, особенно за границей, должен быть обставлен в материальном отношении насколько это возможно прилично, это особенно необходимо на Востоке, где встречают и провожают по платью» [1475].